(с) Ольга Воробьёва / "Красная Звезда"
Владимир Александрович, известно, что во многих западных странах давно имеют хорошо обученных резервистов. С чем связано формирование мобилизационного резерва у нас?
Мобилизационному развёртыванию Вооружённых Сил в случае перехода страны на военное положение достаточное внимание уделялось всегда. С августа 2015 года Северный флот участвует в эксперименте, целью которого - совершенствование существующей системы подготовки и накопления мобилизационных людских ресурсов. Мы подбираем граждан из запаса Вооружённых Сил на воинские должности подразделений территориальной обороны, которые формируются в особый период, то есть в военное время. И с этими людьми заключаем специальный контракт на определённых условиях.
- Каков же порядок заключения этого контракта?
Первый контракт в мобрезерв на добровольной основе подписывается на 3 года, последующие - на срок до пяти лет. Имеются возрастные ограничения для каждой категории граждан, пребывающих в запасе. Так, солдаты, матросы, сержанты, прапорщики и мичманы могут заключить первый контракт в мобрезерв в возрасте до 42 лет, младшие офицеры - до 47, а старшие - до 57.
- Какие обязанности возлагаются на резервистов?
Важнейшее отличие нового подхода в том, что резервист при объявлении мобилизации обязан сам прибыть в воинскую часть, минуя военкоматы, и приступить к выполнению своих обязанностей по занимаемой должности согласно штатно-должностной категории. Раз в год резервисты привлекаются на военный сбор длительностью 30 суток каждый месяц в течение от одних до трёх суток с ними проводятся тренировочные занятия по планам соединений и воинских частей, к которым приписаны в соответствии с контрактом. При этом общая продолжительность сборов и занятий за год пребывания в резерве не должна превышать 54 дня.
На время сборов и занятий резервисты получают статус военнослужащих по контракту, им выплачивается полное денежное довольствие в соответствии с занимаемой воинской должностью, присвоенным воинским званием с дополнительными выплатами.
- Полагается ли материальное вознаграждение за нахождение в резерве?
Все резервисты обеспечиваются денежным довольствием, продовольствием, форменным обмундированием, медицинской помощью. Денежное довольствие резервиста равно 12 процентам оклада денежного содержания военнослужащего, который состоит на воинской должности в конкретной части и имеет воинское звание. Эта сумма увеличивается на размер районного коэффициента и процентной надбавки для граждан, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера. Также выплачивается процентная надбавка за непрерывное пребывание в резерве. При заключении с резервистом нового контракта предусмотрена единовременная денежная выплата.
Обращаю внимание, что на время сборов и занятий резервисты получают статус военнослужащих по контракту, им выплачивается полное денежное довольствие в соответствии с занимаемой воинской должностью, присвоенным воинским званием с дополнительными выплатами. На резервистов в этот период распространяются все социальные гарантии военнослужащих, в том числе пенсионное обеспечение, присвоение очередных воинских званий, поощрения вышестоящего командования, награждение ведомственными знаками отличия Минобороны и государственными наградами РФ. Однако и ответственность они несут наравне с действующими военнослужащими, могут быть подвергнуты уставным дисциплинарным взысканиям за проступки и неисполнительность.
- Есть ли уже опыт участия резервистов в учениях?
Год назад резервисты Северного флота участвовали в стратегическом командно-штабном учении «Кавказ». Наши подразделения территориальной обороны в полном снаряжении - со стрелковым оружием, боеприпасами и имуществом - были переброшены из Мурманской области в Севастополь на аэродром Бельбек, где поступили в оперативное подчинение командующего войсками ЮВО. Северяне участвовали в инженерном оборудовании района действий, охране и обороне важных военных объектов, обнаружении и противодействии диверсионно-разведывательным группам условного противника. Наши резервисты успешно выполнили все учебно-боевые задачи, показали хорошую боевую выучку и организацию. Лучшие из них были поощрены командованием.
- Когда проходили последние военные сборы?
Совсем недавно, в августе-сентябре этого года. Они проводились в Мурманской и Архангельской областях. Сначала резервисты получили вещевое имущество и стрелковое оружие, а затем приступили к практическим действиям. Прошли боевое слаживание в составе своих подразделений - разведывательного взвода и мотострелковой роты. На учебных полигонах береговых войск Северного флота они отработали тактику действий при оцеплении и блокаде объекта, на котором условный противник пытался совершить террористический акт. Решили задачу, связанную с прикрытием действий оперативно-боевого подразделения. А ещё выявили лиц, которые с целью теракта скрытно проникли на охраняемый объект, и отразили вооружённое нападение злоумышленников. Естественно, всё было в рамках учебных мероприятий, но с приближением к боевым условиям.
- Кто помогает формировать мобрезерв?
В Мурманской области в отборе резервистов задействованы все муниципальные военные комиссариаты. Там хорошо налажена агитационная и информационно-справочная работа. Важно, что при подготовке граждан, пребывающих в мобилизационном людском резерве, содействие нам оказывают администрации предприятий, на которых те работают. Руководители учреждений с пониманием относятся к военной и мобилизационной подготовке своих подчинённых и к необходимости их участия в военных сборах. По итогам прошедшего сбора шестерых резервистов поощрил командующий Северным флотом.
Начальник организационно-мобилизационного управления (ОМУ) штаба Северного флота капитан 1 ранга Владимир Кондратов (с) Ольга Воробьёва / "Красная Звезда"
Для их решения сегодня Минобороны делает акцент на повышении качества офицерского состава и создании корпуса профессиональных сержантов
В последнее время заметно вырос интерес к проблеме комплектования армии нового облика, которая создается в рамках проводимой министром обороны Анатолием Сердюковым реформы Вооруженных Сил. Это связано с планами военного ведомства сократить контингент контрактников до 100-150 тысяч человек и увеличить численность призывников со 130-150 тысяч до 600-700 тысяч. Данные намерения противоречат ожиданиям части российской общественности, которая порой фактически отождествляет понятия «военная реформа» и «переход на полностью (или преимущественно) добровольную армию». В значительной степени такая подмена является следствием утопических чаяний (подкрепляемых демагогическими обещаниями), характерных для 90-х и первой половины 2000-х годов.
Крах утопии
В постсоветский период взгляды военно-политического руководства России на проблему комплектования армии развивались по спирали: Борис Ельцин в пору пребывания на посту главы государства неоднократно заявлял о намерении полностью укомплектовать Вооруженные Силы РФ людьми, пожелавшими посвятить хотя бы несколько лет жизни ратной профессии. В ельцинскую эпоху контрактная служба получила достаточно широкое развитие, которое, однако, сдерживалось экономическими ограничителями. Ориентация на отказ от призыва доминировала и в первые годы президентства Владимира Путина. В ноябре 2001 года он одобрил предложенную правительством Российской Федерации программу, предусматривающую поэтапную замену к 2010 году призывников в армии и на флоте преимущественно контрактниками.
Первым шагом в этом направлении стала разработка Государственной федеральной целевой программы по переводу Вооруженных Сил на контрактную основу на период 2004-2007 годов, которая рассматривалась тогда в качестве своего рода плана действий на переходный период. За это время предполагалось создать нормативно-правовую базу, проработать вопросы финансирования, отладить механизм организации жизни и деятельности войск в новых условиях комплектования, а в каждой силовой компоненте перевести на контракт как минимум одно соединение.
В Российской армии первой на контрактное комплектование перешла 76-я Псковская десантно-штурмовая дивизия, за ней последовал и ряд других соединений постоянной готовности, в первую очередь отдельные мотострелковые бригады.
Призыв рассматривался в этой системе главным образом как основной способ подготовки обученного резерва, вот почему полный отказ от него не предусматривался. Вместе с тем планировалось последовательно сокращать продолжительность срочной военной службы. В конечном счете ее намеревались оставить только для прохождения подготовки в учебных частях в течение шести месяцев. После окончания курса занятий военнослужащие должны были по собственному желанию либо подписывать контракт, либо увольняться в запас, пополняя военно-обученный резерв Вооруженных Сил. Ожидаемая доля контрактников в армии и на флоте должна была оставаться на уровне не ниже 30-50%.
К сожалению, приходится констатировать, что в целом программа 2004-2007 годов потерпела неудачу. При заявленных в ней целях доведения численности контрактников в войсках до 400 тысяч человек реально контингент к началу 2009 года насчитывал около 200 тысяч военнослужащих. Основной причиной провала этой попытки стала недостаточность ресурсного обеспечения столь массового перехода на контракт. Кроме того, так и не была найдена и отработана эффективная система вербовки, обучения и воспитания добровольцев.
Прежде всего следует отметить, что неадекватная оплата тяжелого и опасного труда профессиональных военных в сочетании с нестабильностью выплат привела к хроническому оттоку заключивших контракты с Минобороны людей. По некоторым оценкам, ежегодно увольнялись до 20% таких военнослужащих, что серьезно дискредитировало саму идею контрактной службы.
Положение усугублялось невозможностью из-за дефицита ресурсов обеспечить достойные бытовые условия, а также жилищной проблемой, поскольку согласно ряду социальных исследований до 50% добровольцев женятся уже к концу первого трехлетнего срока контракта.
Во-вторых, в России сложилась совершенно неприемлемая и порочная практика набора контрактников командирами воинских частей. В результате вербовке поддавались в основном морально неустойчивые и слабовольные срочники (после первого года службы), нанятые «по знакомству» женщины — жены военнослужащих (доля представительниц слабого пола в некоторые годы доходила до 70% от числа набранных контрактников), а также асоциальные элементы из местного населения. Ценность подавляющей части этой публики как профессионалов военного дела сплошь и рядом приближалась к нулю. Необходимость создания эффективной профессиональной (а следовательно, по определению недешевой) вербовочной структуры так и не была осознана в эти годы.
Наконец, в-третьих, так и не удалось создать алгоритм превращения добровольца в настоящего солдата. Важнейшими элементами «профессионализации» являются приучение контрактных военнослужащих к армейской дисциплине, ответственности, а также их моральное воспитание. Можно вспомнить, например, что в британском флоте в XVIII и начале XIX века вербовка матросов вообще носила в значительной мере принудительный характер — «рекрутов» просто насильно хватали в портовых кабаках, связывали и тащили на корабли. Тем не менее эти кадры в итоге становились отличными, хорошо подготовленными, беспрекословно выполняющими приказы матросами. Великобритания обрела статус «владычицы морей» благодаря превосходству ее флота не столько в количественном отношении (у французов флот тогда временами был не меньше), сколько в качестве личного состава, в том числе рядового. То есть именно эффективная система превращения «рекрута» в профессионала (в том числе в плане дисциплины) и обеспечила Соединенному Королевству военно-морское лидерство.
Без создания такого порядка профессионального обучения и дисциплинизации контрактная система не только не имеет никакого смысла, но и грозит обернуться немалыми бедами, поскольку есть риск превращения контрактной армии в разнузданную банду.
Что до известной степени и наблюдалось в российских условиях. Вообще, по всей видимости, отечественные сторонники преобразования Вооруженных Сил РФ по англосаксонской модели в большинстве своем не до конца понимали, что ее эффективность во многом основывается именно на отработанной столетиями результативной системе вербовки и дисциплинизации наемного личного состава. А она в свою очередь базируется на соответствующей длительной культурной традиции.
Тем не менее к моменту старта реформы 2008-2009 годов удалось в основном укомплектовать контрактниками формирования постоянной готовности Сухопутных войск, однако их доля в общем количестве частей и соединений СВ не превышала 13%. Правда, в некоторых частях и соединениях постоянной готовности 100% солдат и сержантов являлись военнослужащими контрактной службы.
Однако в условиях военного реформирования с 2008 года сама идея полного перехода на контракт в значительной степени утратила смысл, поскольку Вооруженные Силы нового облика должны теперь полностью состоять в мирное время из частей постоянной готовности со стопроцентной укомплектованностью. На такую армию контрактников все равно не хватит. Это вынудило Министерство обороны разработать федеральную целевую программу по комплектованию контрактниками, рассчитанную на 2009-2015 годы, в которой предусматривается перенос центра тяжести на создание корпуса профессиональных сержантов. Его и планируется сформировать из добровольцев. То есть вместо прежних частей, где служат только контрактники, части нового облика должны иметь смешанный состав из рядовых-призывников и младших командиров-профессионалов.
Аргументы в пользу призыва
Таким образом, к настоящему времени в сознании военно-политического руководства страны, а также ее военного экспертного сообщества доминирует представление о неизбежности сохранения на среднесрочную перспективу масштабного призыва. Предполагается, что в составе миллионной Российской армии будет 150 тысяч офицеров и столько же контрактников, соответственно число призывников должно достигать 700 тысяч человек.
Еще в ходе дискуссий в 90-е годы наблюдатели указали на основные причины, вынуждающие сохранять в России преимущественно призывную армию. С учетом размеров территории РФ и наличия значительных угроз ее военной безопасности мы вынуждены содержать более многочисленные по сравнению, например, с европейскими странами Вооруженные Силы, обладая при этом скромными экономическими возможностями. Полностью профессиональные сухопутные войска, ВВС и ВМС могут себе позволить главным образом богатые государства, которые уверены, что и в ближайшем будущем, и в более отдаленной перспективе им придется вести экспедиционные войны с задействованием относительно небольших в количественном отношении группировок. Россия — страна небогатая, а сценарии наиболее вероятных военных конфликтов предполагают возможность столкновения ее армии с достаточно многочисленным противником.
В РФ практически полностью отсутствует традиция формирования Вооруженных Сил на добровольной основе. В истории страны есть лишь короткий трехмесячный период, когда в начале 1918 года в Красную армию брали только добровольцев. Качество сформированных из них частей оказалось ниже всякой критики, и очень быстро большевистское руководство вынуждено было взять курс на принудительную мобилизацию в РККА.
Наконец, при переходе на полностью профессиональную армию остается нерешенной проблема накопления обученного резерва, который абсолютно необходим в случае мало-мальски длительного конфликта.
Проблемы и решения
Однако возвращение к принципу комплектования армии преимущественно призывниками выявляет ряд проблем, главной из которых является негативное отношение общества к данной идее. Если военно-политическое руководство страны, а также значительная часть экспертного сообщества и самих военных поддерживают эту политику, то среди широких масс обывателей призыв остается непопулярным. Во многом это объясняется никуда не годным образом армии, который сложился в постсоветское время под влиянием либеральных средств массовой информации, всячески акцентирующих внимание сограждан на темах дедовщины, землячеств и криминальных проявлений. Причем есть все основания полагать, что реальная ситуация в ВС весьма далека от той мрачной картины, которая нарисовалась в сознании большинства россиян.
В этой связи изменение образа армии, слом негативного отношения к службе в Вооруженных Силах представляются одними из наиболее актуальных задач военного и государственного строительства. Важнейший инструмент такой работы — курс на гуманизацию службы и улучшение условий (включая бытовую составляющую) ее прохождения, который взят нынешним руководством Министерства обороны. Частью этой политики являются направление новобранцев в части, дислоцирующиеся в непосредственной близости от места призыва с возможностью проводить выходные вне казармы, расширение практики аутсорсинга, когда ряд функций по обслуживанию войск, прежде всего питание и жилищно-коммунальные сервисы, передаются гражданским организациям.
Огромное значение приобретает повышение престижа призывной службы за счет предоставления льгот в области образования и особенно получения жилья. Что касается первого, то эта система была хорошо отработана еще в советское время. Однако, как представляется, сегодня более сильным стимулом становится реальный шанс обрести собственную крышу над головой, доступность которого может быть достигнута через предоставление отслужившим сверхльготных условий ипотечного кредита с минимальной (в идеале — нулевой) процентной ставкой. Полезно было бы рассмотреть и возможность ограничения или полного запрета приема на работу в государственные учреждения лиц, не служивших в армии, а также введение карьерных ограничений для чиновников, сыновья которых уклонились от призыва.
Но все эти предлагаемые льготы, меры по увеличению привлекательности службы, ее гуманизации окажутся безрезультатными без искоренения главного пугала допризывников и чадолюбивых солдатских матерей — дедовщины. Как представляется, одной из ключевых (но не единственной) причин появления этого зла было отсутствие в Советской, а затем Российской армии корпуса профессиональных сержантов. В этой ситуации офицеры в известной степени поощряли дедовщину, поскольку именно старослужащие де-факто выполняли функции, формально закрепленные за младшими командирами. В связи с планами Министерства обороны комплектовать сержантский состав исключительно из профессионалов, а также с учетом вероятного создания военной полиции появляется надежда ликвидации порока, который нередко именуется «неуставные отношения».
Вторая группа рисков и вызовов связана с вопросом о том, как уменьшение числа контрактников-профессионалов и снижение срока службы до одного года скажутся на боеспособности армии. Думается, что решение сократить продолжительность службы до одного года следует квалифицировать как несколько поспешное и не до конца проработанное (далеко не все последствия этого шага, на мой взгляд, были просчитаны и взвешены). Однако ясно: в ближайшей перспективе увеличить ее не удастся и военным придется действовать в реально существующих условиях, которые делают безальтернативной интенсификацию боевой подготовки солдат-срочников. Так, время нахождения в «учебках» сокращается с шести до трех месяцев, поэтому даже в рамках годичного призыва необходимо довести пребывание солдат непосредственно в войсках до девяти месяцев. На прошедших в конце июня — начале июля оперативно-стратегических учениях «Восток-2010» военнослужащие, которые провели в войсках всего от нескольких недель до шести-семи месяцев, продемонстрировали, что в принципе могут выполнять свои обязанности. Причем речь идет не только о мотострелках, но и о бойцах таких технически сложных войск, как, например, ЗРВ и РТВ ВВС.
В целом акцент нынешнего руководства Министерства обороны на повышении прежде всего качества офицерского состава и создании корпуса сержантов, пусть даже и ценой временного снижения общего числа профессионалов в ВС, представляется вполне логичным и оправданным. В конце концов именно офицеры и унтер-офицеры составляют костяк любой армии, и их подготовка требует значительного времени и ресурсов. В то же время можно предположить, что нынешняя система комплектования имеет переходный характер и в дальнейшем по мере роста экономических возможностей страны военное ведомство вновь начнет наращивать число профессиональных военнослужащих, в первую очередь добровольцев-контрактников.
Константин МАКИЕНКО
Военно-промышленный курьер, июль 2010
Как и любой социальный институт государства, Вооруженные Силы испытывают на себе все катаклизмы общественно-политического и социально-экономического характера, переживаемые Россией в последние десятилетия. В связи с этим существенно обострился и требует оперативного решения ряд социальных проблем.
Во-первых , состав Вооруженных Сил ныне пока ещё не отражает структуру населения страны. В современной Российской Армии до 90% призывников - выходцы из семей, чье положение резко ухудшилось за время реформ: работники государственных предприятий, сельского хозяйства, городской интеллигенции и служащих.
Служба в армии и на флоте стала уделом социально незащищенных или слабо защищенных слоев населения. Как и на заре создания рабоче-крестьянской Красной Армии, происходит формирование Российской армии по классовым признакам. А к чему приводит столкновение классово разнородных сил, история демонстрирует массу примеров.
Во-вторых , налицо снижение качественных характеристик призывного контингента. Можно говорить о социальной деградации прибывающего пополнения. Это прежде всего проявляется в ухудшении здоровья, снижении уровня образования, культуры, нравственно-психологических качеств. Серьезной проблемой стали алкоголизм и наркомания, а физическая пригодность призывного контингента упала до предельного уровня. Все это следствие ухудшения генофонда нации.
Таким образом, налицо ситуация, при которой институт, функционально призванный защищать все общество, комплектуется самыми слабыми и непригодными для службы в армии.
В-третьих , произошло резкое снижение положительной мотивации молодежи на военную службу.Количество «отказников» увеличивается. Снижение престижа военной службы в общественном мнении прежде всего связано с разбалансировкой процесса боевой учебы, «дедовщиной», выполнением армией «полицейских функций», ведением боевых действий в горячих точках, в том числе внутри страны, деградацией кадрового состава, плохим материально-техническим обеспечением Вооруженных Сил.
Как показывают результаты социологических исследований, в качестве основных причин нежелания служить в армии и на флоте называются: негативные явления во взаимоотношениях между военнослужащими, проходящими службу по призыву; осознание своей второсортности в связи с необходимостью заниматься таким непрестижным делом, как военная служба; отсутствие интереса к военной профессии и освоению воинских специальностей; опасения за свою жизнь и состояние здоровья.
В-четвертых, оказались незавершенными реформирование системы комплектования и структуры Вооруженных Сил. Еще в 1992 г. юридически была определена принципиальная возможность альтернативной службы граждан России, а в 1996 г. подписан Указ Президента о переходе с весны 2000 г. на комплектование Вооруженных Сил исключительно на контрактной основе.
Однако и ныне в Российской армии проходят службу как военнослужащие по призыву, так и военнослужащие, заключившие контракт. Как определяется в Военной доктрине России, совершенствование системы комплектования военнослужащими, проходящими военную службу по контракту и по призыву, будет происходить с преимущественным укомплектованием должностей рядового и сержантского состава, обеспечивающих боеспособность соединений и воинских частей Вооруженных Сил и других войск, военнослужащими, проходящими военную службу по контракту.
По мере создания необходимых социально-экономических условий, будет увеличиваться доля военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, прежде всего на должностях младших командиров. Безусловно, нынешний порядок комплектования Вооруженных Сил будет совершенствоваться.
Главной целью формирования оборонного сознания является понимание социальной значимости и объективной необходимости вооруженной защиты своей страны от посягательств на нее извне. При этом важно исходить не из чувства классового антагонизма, а из гуманных общечеловеческих ценностей. Не образ врага, не ненависть должны вести личность к добросовестному и честному выполнению своего воинского долга, а любовь к Родине, чувство внутреннего сопереживания вместе со всеми соотечественниками за ее судьбу.
Результаты социологических исследований свидетельствуют о том, что знание даже самых известных событий российской истории сейчас демонстрируют не более 10% юношей призывного возраста. Труды Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, С.М. Соловьева — тех, кто ближе стоял к прошлому страны и обладал высочайшим историческим и литературным талантом, возвращенные народу памятники русской старины, реставрируемые древние крепостные валы, величественные храмы, где благословлялись ратники на бой и где они клялись не жалеть «живота своего» во имя Отечества, мемориальные знаки, шедевры зодчества и архитектуры, созданные умелыми руками искусных мастеровых, — все это еще раз напоминает о славном былом: героическом и трагическом, о таланте, благородстве и милосердии.
Исключительно важно донести до сознания молодежи глубинный смысл традиций чести, благородства и собственного достоинства, свойственных русскому офицерскому корпусу.
В-шестых , данные ежегодного мониторинга социально-экономического положения военнослужащих фиксируют факт некоторого повышения жизненного уровня семей кадровых военнослужащих. Более двух третей офицеров оценивают свое материальное положение как посредственное.
Повышение уровня денежного содержания военнослужащих не столь заметно обеспечивают рост их материального достатка, не компенсируют повышение цен на основные продукты питания. Семьи кадровых военнослужащих практически балансируют на грани далеко не высших стандартов прожиточного минимума.
Напомним, что к концу последнего десятилетия XX в. в российском обществе сформировалась ситуация, когда около четверти семей офицеров и почти половина проходящих военную службу по контракту семей прапорщиков (мичманов), сержантов и рядовых оказались за критической чертой бедности (индекс уровня жизни меньше единицы), а семьи женатых молодых офицеров и семьи офицеров и прапорщиков (мичманов) из четырех и более человек влачат поистине жалкое существование.
В-седьмых , до недавнего времени уровень материально-технического обеспечения Вооруженных Сил, интенсивность и продолжительность маневров, учений, морских походов пагубно сказывались на уровне профессионализма военнослужащих, размывая в их сознании понимание необходимости поддержания высокой степени боеготовности войск (сил) в современных условиях.
Такое положение подрывало интерес военнослужащих к освоению современной военной техники, являющийся одним из ведущих мотивов не только служебной деятельности, но и формирования личности. По мнению военнослужащих, недостаточное материально-техническое снабжение, устаревшая военная техника и вооружение, утрата веры в необходимость и престижность ратного труда явились источниками социального напряжения в армии. До 70% офицеров и прапорщиков заявляли о том, что подразделения, в которых они служат, не способны выполнять боевые задачи.
В-восьмых , возникшее противоречие между привнесенной извне идеей индивидуализма и внутренней коллективистской природой российской военной общности приобрело весьма острый характер. Произошла значительная ценностная переориентация военнослужащих.
Либеральная идея с ее индивидуализмом, жестко сопряженным в сегодняшних условиях с крайним эгоцентризмом, оказалась одним из основных негативных факторов, воздействующих на Вооруженные Силы России. Процесс индивидуализации сознания, весьма болезненно проходящий в обществе, для армии стал одной из причин ее деморализации.
Мотив «защищать Отечество и ради этой цели выполнять свой долг» вытеснялся перспективой достижения высокого материального положения. Резкая смена прежних общесоциальных и собственно армейских ценностей на новые, весьма неясные по своему содержанию и направленности, привели к растерянности, порождению апатии, нигилизма личного состава. Ликвидация прежней воспитательной системы в армии серьезно усугубила проблему.
Происходящие процессы прямо сказываются на воспитании молодежи. Падает авторитет офицерского состава, исчезает образец для подражания в виде человека в военной форме, сосредоточивающий в себе лучшие качества гражданина, такие, как патриотизм, бескорыстие в служении Отечеству, мужество, смелость и отвага. По данным военных социологов, профессия офицера сейчас находится во второй половине списка из 60 наиболее престижных профессий с рейтингом популярности в 3,5 балла из 10.
Под влиянием внешних обстоятельств происходит очевидное понижение статуса офицерской профессии. Причем это затрагивает и заставляет круто менять свои жизненные планы даже тех, кто, казалось бы, связал свою судьбу с армией. Ежегодно до трети выпускников военных учебных заведений под разными предлогами увольняются из Вооруженных Сил, а в течение трех лет оставляют службу почти половина молодых офицеров. И только четверть оставшихся намереваются служить хотя бы до получения права на пенсию.
В-девятых , размывание позитивных ценностных ориентации у личного состава приводит к асоциальному поведению, чрезвычайным происшествиям, росту преступности.
По целому ряду причин объективного и субъективного порядка система сдерживающих норм и этических принципов в армии и на флоте начала давать серьезные сбои, которые привели к вспышке насилия и издевательств как в сфере формальной (командной) иерархии (избиение начальниками подчиненных), так и внутри неформальных структур (издевательства и глумление над солдатами первого периода службы со стороны лиц более ранних сроков призыва). Усилению опасности в этих крайне негативных процессах способствовали резкое снижение уровня общей культуры и образования в обществе.
Аргументом, подтверждающим, что это именно так, выступает состояние армейской и флотской преступности. Ежегодно военными судами рассматривается около десяти тысяч преступлений. При этом, по оценкам военных юристов, растет число тяжких, наиболее опасных преступлений. Наметилась тенденция увеличения групповых преступлений, умышленных убийств. Становится все больше корыстных преступлений, участились случаи группового расстрела своих сослуживцев солдатами и сержантами.
Российские Вооруженные Силы столкнулись с исключительно опасными явлениями, которые разлагающе воздействуют на все ступени армейской структуры.
Коррупция, злоупотребление властью, коммерциализация служебных отношений, взяточничество приобрели невиданные ранее масштабы в высших звеньях военной элиты. Это случилось потому, что забыт древний принцип: государство может быть прочным, если «военный человек — это военный, а не делец вдобавок к своим военным занятиям».
Эти негативные явления подрывают единство военнослужащих и гражданского персонала военной организации, способствуют ослаблению коллективистских начал, снижают мотивацию служебной и трудовой деятельности.
Не случайно поэтому в перечне основных направлений развития военной организации государства наряду с военно-политическими, военно-стратегическими и военно-экономическими также содержатся и мероприятия социально-гуманитарного характера:
Осуществление комплекса государственных мер по повышению престижа военной службы и военной профессии;
Создание и совершенствование системы военно-патриотического воспитания и допризывной подготовки молодежи;
Формирование морально-психологической готовности граждан к защите Отечества;
Совершенствование и развитие системы воспитания военнослужащих Вооруженных Сил и других войск;
Развитие более тесного взаимодействия органов военного управления с государственными органами и общественными организациями.
«Стратегия социального развития Вооруженных Сил Российской Федерации на период до 2020г», принятая Министерством обороны, является одним из важнейших документов по военному строительству Вооруженных Сил. Но, если бы она имела статус федерального закона, то обладала бы большей политической и юридической силой, выражала волю не только государства, но и учитывала мнение граждан России.
Программа обеспечения военнослужащих и членов их семей жильем трещит по швам. Выполнение программы переносится на более поздние сроки. Одна из причин - до недавнего времени Минобороны занимало позицию, основанную на том, что лучше купить больше квартир меньшей площади, по низкой цене, чем крупно-метражные благоустроенные квартиры. В результате такой политики военного ведомства на балансе Минобороны скопилось 135 тыс. незаселенных помещений. При этом в списках очередников на жилье числятся почти 130 тыс. семей военнослужащих.
Минобороны не дает полных данных по построенным, но пустующим квартирам для военнослужащих. По данным Счетной палаты, таких квартир насчитывалось более 72 тыс. В основном их незаселенность семьями офицеров объяснялась отсутствием необходимой коммунальной и культурной инфраструктуры, нежеланием людей в погонах жить «в чистом поле», а также задержками со сдачей построенных домов в эксплуатацию. В Минобороны по состоянию на 1 октября 2011 года в стадии незавершенного строительства числилось 775 домов на общую сумму 109,6 млрд. руб. При этом в январе 2012 года количество построенного и введенного в эксплуатацию, но незаселенного жилья составило 59,6 тыс. квартир.
В жилищной очереди стоит чуть более 60 тыс. военнослужащих. Таким образом, даже уже построенного жилья должно было бы хватить на всех нуждающихся в них семей офицеров и прапорщиков. Но этого не происходит. Жилье Минобороны построило совершенно не там, где хотели бы жить защитники отечества. По данным Общественной палаты, в настоящий момент более 60 тыс. офицеров находятся в распоряжении Минобороны, поскольку не могут уволиться, так как не имеют жилья. Квартир много, а селиться в них никто из служивого люда не хочет. Кто за это ответит? Но ответа на этот вопрос пока не получено.
Проблемы с обеспечением жильем военнослужащих связаны с системными просчетами руководства Минобороны. Обеспечением квартирами очередников в военном ведомстве параллельно занимаются четыре структуры. Снять проблему мог бы специальный уполномоченный орган, который взял бы на себя координацию вопросов обеспечения военнослужащих жильем. Поступают многочисленные жалобы, связанные с непрозрачностью системы распределения жилья в Минобороны, а также с большим числом ошибок в реестре учета бесквартирных военных.
Переход к контрактной армии отодвигается на неопределенный срок, а добровольный призыв сталкивается с трудностями в сфере подготовки полностью годного к военной службе приписного контингента, который не превышает 37%, хотя 10 лет назад он был равен 50%.
С укрупнением и ликвидацией отдельных высших военно-учебных заведений, «огражданиванием» большинства учебно-научных и научно-исследовательских подразделений вузов встал вопрос о дальнейшей работе в сфере военной науки и образования большой группы преподавателей, которые до настоящего времени занимали военные должности. При сокращении военных должностей высвобождается большое количество высококвалифицированных преподавателей, имеющих научные звания и степени. Большинству из них из-за потерь в оплате труда приходится уходить в гражданские учебные заведения.
Средний возраст оставшихся преподавателей стремительно увеличивается, отсутствует пополнение научных рядов молодыми специалистами, что может в конечном итоге негативно сказаться на учебном процессе. Ликвидация факультетов, осуществляющих подготовку военных педагогов, отсутствие набора в адъюнктуру загоняют эту проблему в тупик.
Анализируя прошедшие 20 лет со дня образования Российской Федерации процесс реформирования современных Вооруженных Сил можно заметить, что само развитие государства, модернизация, формирование его армии происходят крайне неравномерно. Это во многом зависело и зависит от экономического развития страны, а также от меняющегося мирового порядка. Задачи, поставленные перед армией в конце XX - начале XXI вв., устарели и в настоящее время должны быть пересмотрены.
Складывается впечатление, что у руководства Министерства обороны нет четкой, до мельчайших подробностей изученной и продуманной программы формирования нового облика Вооруженных Сил. Нельзя не отметить, что многое за последние годы сделано и делается для Вооруженных Сил, но еще надо много сделать.
Модернизацию прежних Вооруженных Сил, формирование современной модели их нового облика необходимо проводить не только на основе мирового опыта, исторического опыта самого русского государства, но и на основе современных научных знаний и методов. Надо исследовать, формировать модель Вооруженных Сил России как систему, используя системный подход через системный анализ, что позволит привести и саму систему (модель) в работоспособное состояние, и на ее основе построить современные Вооруженные Силы.
Сама идея проста и проверена временем. Если рассматривать армию как искусственную, замкнутую, с некоторыми закрытыми элементами систему, то, модернизируя каждый в отдельности её элемент, учитывая при этом внутренние связи между ними, влияние одного элемента на другой, можно в итоге получить слаженную, боеспособную модель, по которой и будет формироваться современная армия.
Элементов (подсистем) в данной системе может быть значительное количество. Основными можно назвать следующие: организационно-штатная структура; оперативно-стратегическое построение; социальная структура вооруженных сил; техническая оснащенность; система военно-служебных отношений; система общественных организаций внутри вооруженных сил; система военного образования и переподготовки; система военного управления; система материально-технического обеспечения; система социальной защищенности военнослужащих и членов их семей.
Согласно системному подходу к изучению любой организации, на систему действуют внешние факторы (входы). К ним как раз можно отнести финансирование, комплектование, нормативно-правовые акты государства в военной сфере, контроль гражданского общества над Вооруженными Силами и т.д. Изменение действия этих внешних факторов кардинально изменяет саму систему (модель Вооруженных Сил). К примеру, недостаточное финансирование (вход, внешний фактор) не позволяло до настоящего времени провести коренные изменения в Российской армии, а демографический фактор серьезно влияет на призыв в армию, его способ, и в итоге на обученность, образованность и социальное положение военнослужащих.
§4. Проблемы комплектования российских Вооруженных сил
В России специфика демографического перехода, связанная с социалистической индустриализацией, падением числа рождений, приходящихся на 1 женщину, на раннем этапе современного экономического роста в сочетании с быстрым развитием системы образования сделали кризис системы комплектования Вооруженных сил неизбежным. В Российской империи ни во времена рекрутчины, ни после введения всеобщей воинской обязанности (реформа 1874 года) единственные сыновья в мирное время призыву не подлежали63. В 80-90-х годах XX в., когда семья с единственным сыном, получившим полное среднее образование, становится правилом, кризис призывной армии - данность.
На это наложились три обстоятельства: крах социализма и последующий революционный кризис, для которого характерны делегитимация институтов старого режима, в том числе системы призыва; финансовые трудности, связанные с крушением старых институтов при слабости новых; неизбежность сокращения доли военных расходов в ВВП по сравнению с аномально высокими показателями, характерными для СССР (табл. 14.2); численность армии, доставшаяся новой России, не соответствующая ни возможностям, ни потребностям нового государства, аномально высокая для высокоиндустриальных обществ. Отсюда многолетнее недофинансирование армии, низкий уровень денежного довольствия военнослужащих.
К советским социологическим опросам надо относиться осторожно. Тем не менее данные опросов молодежи об отношении к военной службе за 1978, 1986, 1992 годы весьма характерны. По данным военных социологов, в 1975 году 77,7% сержантов и солдат «служили с большим интересом», понимая необходимость и важность выполнения воинского долга. В 1986 году таких стало 63%, а в 1990 году - 11,б%64. В этой ситуации легальное или полулегальное уклонение от призыва по показаниям здоровья, участию в образовательном процессе, семейному положению становится массовым65. Призыв оказывается натуральным налогом, возлагаемым на наименее обеспеченные группы населения, на тех, чьи родители не способны дать детям платное или бесплатное высшее образование, оформить соответствующие медицинские документы. Отсюда качество призывного контингента: распространение малограмотности, физической неразвитости, значительная доля имеющих судимость66. В XXI в., когда высокоточное оружие, обращение с которым требует технических знаний и навыков, становится важнейшим фактором эффективной организации военных действий, неэффективность Вооруженных сил, пополняемых таким контингентом солдат и младших офицеров, не вызывает сомнения67.
Еще одно обстоятельство, стимулирующее проведение реформы системы комплектования Вооруженных сил, - демографическая динамика. Как отмечалось выше, возрастная структура российского населения находится под сильным влиянием трех факторов: специфики демографического перехода в социалистической России; демографических волн, связанных с последствиями Второй мировой войны; попыток государства воздействовать на процесс воспроизводства населения. Отсюда неравномерность распределения молодежи по возрастным когортам. С 2006-2007 годов число юношей, вступающих в призывной возраст, будет уменьшаться. К 2011 году оно сократится почти вдвое по отношению к призывным контингентзм 2003-2004 годов68. Выбор прост: реформировать систему комплектования либо в то время, пока она хотя и плохо, но работает, либо в условиях нарастающего кризиса.
Возможна эволюция системы комплектования российских Вооруженных Сил по модели, характерной для многих континентальных стран Западной Европы, таких, как Германия: переход к системе, где короткая и по сути добровольная воинская служба дополняется альтернативной службой в социальной сфере. Однако геополитические обстоятельства России иные, чем у западноевропейских стран. В российских условиях аргументы в пользу того, что подобная система комплектования - лучший способ против вовлечения страны в вооруженные конфликты, малоубедительны.
Континентальное расположение России, близость к ее южным и восточным границам потенциальных очагов нестабильности не позволяют стране обходиться без массового военнообученного резерва как средства геополитического сдерживания. Для контрактных армий стран, столкнувшихся с крупномасштабной войной, отсутствие такого резерва создавало проблемы. Государствам, отделенным от потенциального противника морем, решить их было легче, континентальным странам - сложнее. В российских условиях естественна линия на переход комплектования армии рядовым и сержантским составом по контракту, сочетающаяся с краткосрочным призывом для получения начальной военной подготовки69.
Такой способ комплектования вооруженных сил во многом сходен с системой, действовавшей в СССР с 1925 года, после военной реформы, проведенной М. Фрунзе. Вооруженные силы были разделены на кадровые части - те, в которых требуется высокий уровень подготовки (авиация, Военно-Морской флот), а также размещенные в приграничных областях, и территориальные части, используемые для военной подготовки. Эта система позволяла оптимизировать соотношение военных расходов и количество военнообученного резерва. В территориальных частях в течение 1-го года службы военнослужащие проходили трехмесячное обучение в войсках. Остальные 4 года они периодически привлекались для прохождения учебных сборов70.
Важнейшие вопросы, обсуждаемые при подобных преобразованиях системы комплектования: мотивы, побуждающие контрактника поступать на службу; состав контрактников; оптимальные сроки службы; финансовые издержки, связанные с реформой системы комплектования вооруженных сил.
Проводившиеся в нашей стране опросы показывают, что важнейшим мотивом поступления на военную службу, как это характерно для прагматичного постиндустриального общества, является уровень оплаты труда, возможность приобретения льгот в области образования и государственной службы71. Как показывает опыт большинства стран-лидеров, привлечение на контрактную службу рядовых требует предоставления им денежного довольствия, лишь не-.много более высокого, чем минимальная заработная плата. Кризис комплектования американских Вооруженных сил в начале 1970-х годов шел на фоне денежного довольствия рядового, в 2 раза более низкого, чем минимальная заработная плата72.
В российских условиях ситуация сложнее. Данные ВЦИОМа показывают, что для пополнения Вооруженных сил качественным рядовым и сержантским составом требуется денежное довольствие в размере 1,1 - 1,2 средней заработной платы по стране73. Это примерно вдвое выше, чем средняя заработная плата рабочего в половине регионов России. Отсюда ответ на вопрос, каков будет контингент контрактников. Как и везде в мире, это, как правило, выходцы из низкодоходных групп населения и депрессивных регионов74, для которых воинская служба и связанные с ней социальные льготы являются путем к социальному продвижению.
Есть разные модели организации контрактной службы по ее срокам: от ориентации на относительно короткие 3 -5-летние контракты с возможностью их продления до пожизненной, вплоть до наступления пенсионного возраста, службы. Для России, не отделенной от потенциальных центров угроз морем, боеготовность, быстрота развертывания войск принципиально значима. Опыт показывает, что войска, укомплектованные многосемейными, немолодыми военнослужащими, менее мобильны. Отсюда естественность выбора модели короткого контракта, подобного тому, который характерен для американской армии.
Это же подталкивает к увязке реформы системы комплектования Вооруженных сил и образовательной реформы75. При нынешней призывной армии образовательные льготы малополезны. Для контингента, который попадает сегодня в российскую армию, они непривлекательны, при широком распространении могут снизить качество высшего образования. Ориентация на пожизненный контракт также делает их роль ограниченной. Но краткосрочная контрактная служба, предоставляющая право на финансируемое государством высшее или среднее специальное образование, - серьезный стимул выбора военной службы как базы социального продвижения выходцами из малообеспеченных семей, доступ которых к высшему образованию ограничен.
Главный вопрос, связанный с реформой комплектования системы Вооруженных сил, - ее цена. Военное руководство обычно консервативно, как правило, не любит реформ. Один из аргументов, который традиционно приводится в связи с этим: реформа потребует непосильных затрат76. Расчеты показывают, что в российских условиях расходы на реформу системы комплектования Вооруженных сил в годовом исчислении составляют примерно 0,3% ВВП77. Это немало, особенно если учесть долгосрочный рост расходов на социальную сферу и ограничение возможностей наращивания доли государственных доходов в ВВП - повсеместные черты постиндустриальной стадии развития. Но такая реформа неизбежна. Вопрос в том, удастся ли ее провести упорядочение, с минимальными издержками или же на фоне углубляющегося кризиса комплектования Вооруженных сил. Это еще один фактор, стимулирующий комплексные преобразования организации социальной сферы, ухода от стереотипов, характерных для индустриального общества, формирования рыночных механизмов ее функционирования.
ВЕСТНИК АКАДЕМИИ ВОЕННЫХ НАУК
Генерал-лейтенант в отставке Е.И. МАЛАШЕНКО
ПРОБЛЕМЫ И ОПЫТ СОЗДАНИЯ СТРАТЕГИЧЕСКИХ РЕЗЕРВОВ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОИНЫ И В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ
Исторический опыт войн свидетельствует о важном значении стратегических резервов. В годы Великой Отечественной войны они сыграли решающую роль в задержке продвижения немецко-фашистских войск, компенсировали просчеты военно-политического руководства по несвоевременному приведению Красной Армии в боевую готовность. Наличие и использование стратегических резервов в годы войны позволяло усиливать действующую армию, восстанавливать прорванный фронт обороны, восполнять боевые потери, обеспечивать переход советских войск в контрнаступление. Ввод в сражение стратегических резервов во многом определял успех наступательных операций, проведенных на важнейших направлениях.
В годы войны потребовалось создавать крупные стратегические резервы. В первом периоде войны (22 июня 1941 г. - 18 ноября 1942 г.) только в Сухопутных войсках было сформировано 30 управлений армий, свыше 1200 стрелковых, танковых, механизированных и артиллерийских соединений и отдельных частей, в том числе 367 стрелковых дивизий1. А по довоенным мобилизационным планам намечалось сформировать четыре армейских управления, 19 стрелковых, 20 авиационных дивизий и дивизий ПВО, а также завершить создание 16 механизированных корпусов2.
Во время войны создавались резервные фронты и общевойсковые армии, танковые и воздушные армии, стрелковые, артиллерийские, танковые и авиационные корпуса и дивизии, бригады и полки.
Ставка Верховного Главнокомандования (ВГК) в разное время в своем распоряжении постоянно имела крупные резервы: 2-9 общевойсковые армии, 1-2 танковые армии, 16-60 дивизий, 3-14 танковых, механизированных, 4-8 артиллерийских корпусов и 3-16 авиационных дивизий.
Создание крупных стратегических резервов в ходе войны обеспечивалось наличием в стране значительных людских резервов и их массовой подготовкой, производством большого количества вооружения, военной техники и материальных средств (боеприпасов, горючего и других).
Создание стратегических резервов в зависимости от сложившейся военно-стратегической обстановки осуществлялось различными способами.
В первом периоде войны основным способом образования стратегических резервов являлось формирование новых соединений и частей, чем создавалось до 85% стратегических резервов. При неудачном начале войны, утрате стратегической инициативы и вынужденной обороне Ставка ВГК не имела возможностей для вывода войск в резерв из состава действующей армии. Вместе с тем создавшаяся обстановка требовала притока свежих сил для усиления войск фронтов, восстановления обороны и ликвидации образовавшихся брешей.
Для усиления войск фронтов и создания резервов Ставка ВГК перебрасывала войска с Дальнего Востока, Забайкалья и внутренних военных округов. В начале войны на Запад были переброшены две армии,
26 дивизий и бригад. За счет переброски из этих регионов более 7000 самолетов, по существу, были воссозданы ВВС фронтов и авиационные резервы.
В последующие периоды войны стало возможным выводить войска из действующей армии в резерв для доукомплектования и обучения. В итоге до 70% стратегических резервов уже составляли войска, выведенные из действующей армии и только 30% - новые формирования (было сформировано 231 соединение и отдельная часть).
В общей сложности в это время были выведены в резерв Ставки 565 и сформировано более 230 соединений и частей. Численный состав стратегических резервов увеличивался и к июлю 1943 года достиг 1115 тыс. человек.
Артиллерии в России издавна отводилась особая роль, и она стала «богом войны». К началу войны артиллерия резерва ВГК имела в своем составе 74 артиллерийских полка и 10 противотанковых артиллерийских бригад, составлявших 8% всей артиллерии. В ходе войны ее состав увеличился в 9 раз и составлял до 50% всей артиллерии. Были созданы артиллерийские корпуса, дивизии и бригады, в том числе соединения и части противотанковой, зенитной артиллерии и впервые - гвардейские минометные части, имевшие в своем составе к маю 1945 года 7 дивизий, 11 бригад и 114 полков, в которых насчитывалось более 3 тысяч боевых машин.
Авиация резерва ВГК являлась мощным ударным и маневренным средством. В годы войны были сформированы 30 авиационных корпусов и 27 отдельных авиадивизий. Кроме того, в распоряжении Ставки находилась авиация дальнего действия (18-я воздушная армия).
Во время войны были созданы 6 танковых армий, 29 танковых и механизированных корпусов, значительно повысивших ударную силу и маневренность сухопутных войск.
Наличие крупных стратегических резервов позволяло Ставке ВГК осуществлять ими маневр, усиливать фронты, массированно и эффективно использовать танки, артиллерию и авиацию. Стратегические резервы являлись основным средством влияния Верховного Главнокомандования на ход вооруженной борьбы.
В целом опыт Великой Отечественной войны по созданию стратегических резервов явился основой, определившей дальнейшее развитие взглядов на их применение.
В послевоенный период оснащение Вооруженных Сил ракетно-ядерным оружием, противостояние Организации Варшавского Договора и НАТО в годы «холодной войны» требовали наличия в советских Вооруженных Силах стратегических резервов.
В период обострения военно-политической обстановки нередко создавались крупные группировки, войска военных округов использовались для ввода в Венгрию, Чехословакию и Афганистан.
В современных условиях роль стратегических резервов возрастает ввиду сокращения Вооруженных Сил Российской Федерации, возможности агрессии с различных направлений, обширности территории страны, применения новых средств поражения, обладающих огромной мощью и способных в короткие сроки нанести поражение крупным группировкам войск и создать бреши в обороне. Непредвиденное развитие военно-политической обстановки и отражение агрессии потребуют применения стратегических резервов.
Анализ угроз безопасности России показывает, что в настоящее время «потенциальные внешние и внутренние угрозы военной безопасности Российской Федерации сохраняются, а на некоторых направлениях усиливаются»3.
В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию в мае 2006 года отмечалось: «В целом очевидна тенденция к расширению в мире конфликтного пространства. И, что крайне опасно, его распространение на зону наших жизненно важных интересов»4. В Послании подчеркивалось, что государство должно иметь «Вооруженные Силы, способные одновременно вести борьбу в глобальном, региональном, а если потребуется, и в нескольких локальных конфликтах»5.
Исходя из этих требований, стратегические резервы, их состав, оснащение и группировка должны соответствовать задачам, возлагаемым на Вооруженные Силы РФ. При решении этих задач потребуется широкое применение стратегических резервов.
В соответствии с задачами Вооруженных Сил определяются состав стратегических резервов, оснащение вооружением и военной техникой, способы их переброски и оперативное использование.
Создание стратегических резервов осуществляется на основе общих принципов строительства Вооруженных Сил, опыта и практики их строительства, а также научно обоснованных требований, основными из которых для стратегических резервов являются:
Учет геополитического и геостратегического положения страны;
Соответствие состава стратегических резервов возлагаемым на них задачам;
Приоритет качественных показателей в развитии стратегических резервов и в оснащении их современными образцами вооружения и военной техники;
Поддержание высокого уровня боевой готовности резервов;
Использование отечественного и зарубежного опыта военного строительства.
В то же время, кроме этих общепризнанных положений, возник и ряд новых, которые полнее отражают тенденции в развитии военного искусства, изменении характера вооруженной борьбы.
При создании стратегических резервов целесообразно руководствоваться следующими принципами:
Способность резервов осуществлять мощное огневое и радиоэлектронное поражение противника с использованием высокоточного оружия и дальнобойных средств;
Высокая стратегическая и оперативная мобильность резервов и повышенный уровень их автономности;
Сбалансированный состав стратегического резерва, позволяющий решать задачи во всех видах военных конфликтов;
Приоритетное создание стратегического резерва с формированиями постоянной готовности, оснащенными эффективными системами разведки, управления и информационного обеспечения;
Повышенный уровень защищенности группировок стратегического резерва от современных средств воздушного нападения противника.
Учет указанных принципов при создании стратегических резервов изменит облик и повысит боевые возможности резервов.
Способность осуществлять мощное огневое и радиоэлектронное поражение противника отражает основную тенденцию развития военного искусства, проверенную на практике прошлых войн и особенно вооруженных конфликтов последних десятилетий. Создание дальнобойных систем высокоточного оружия и их применение в борьбе с противником, не имеющим такого оружия, позволяло осуществлять его разгром в короткие сроки и с минимальными потерями. В случае, если обе противоборствующие стороны обладают такими средствами поражения, то исход борьбы будет определяться более умелым их применением.
Не меньшую роль в достижении успеха при использовании современных стратегических резервов имеет придание им способности высокой мобильности, в том числе и возможности переброски их воздушным транспортом, а также повышенной автономности в осуществлении разгрома группировки противника.
Что касается принципа сбалансированного состава резервов, то следует отметить, что возможное применение их на различных ТВД с разным уровнем развития инфраструктуры и различными условиями ведения военных действий требует решения проблемы рационального соотношения между боевыми и обеспечивающими силами и средствами.
При создании стратегических резервов приоритет целесообразно предоставить формированиям постоянной готовности, оснащенным эффективными системами разведки, управления и обеспечения, способными функционировать в реальном масштабе времени. Это сложная задача и решить ее одновременно во всех войсках, видимо, нереально. В то же время при наличии таких систем в стратегическом резерве их можно будет использовать там, где в них возникнет наибольшая необходимость.
И, наконец, принцип повышенного уровня защищенности группировок стратегического резерва в современных условиях важен как никогда. Применение противником высокоточных систем, средств воздушного нападения и сил специальных операций, если им не противодействовать, может сорвать переброску и эффективное использование резервов.
В связи с изменением характера вооруженной борьбы и оснащением Вооруженных Сил новым оружием, боевой и численный состав стратегических резервов будет иным. В составе стратегических резервов теперь не будет резервных фронтов и армий. Вместе с тем стратегические резервы ныне должны быть сильными, мобильными, обладать огневой и ударной мощью, оснащенными высокоточным оружием, способными выполнить боевые задачи в любых условиях обстановки.
Стратегические резервы могут потребоваться для усиления войск на Западе, Юге и Востоке страны, и поэтому они должны быть готовы к действиям на всех стратегических направлениях. В составе стратегических резервов должны быть силы и средства для выполнения задач в мирное и военное время.
На стратегических направлениях, помимо группировок войск постоянной готовности, следует создавать группировки войск (сил) резерва. Их состав может включать общевойсковую резервную группировку (соединения и части постоянной готовности воздушно-десантных войск, ракетных войск и артиллерии), резервную группировку Военно-воздушных сил, войск ПВО (в том числе ВМФ) и специальный резерв центрального подчинения (соединения и части «Спецназ» Главного разведывательного управления Генерального штаба, радиоэлектронной борьбы, радиационной, химической и бактериологической защиты, технического и тылового обеспечения).
Стратегические резервы частично должны быть созданы заблаговременно, в мирное время. Они должны состоять из мобильных сил быстрого реагирования (общевойсковых соединений, частей воздушно-десантных войск, Военно-воздушных сил,
Ракетных войск и артиллерии и частей «Спецназ», связи, РЭБ, содержащихся в постоянной готовности), которые можно быстро перебросить на угрожаемое направление.
В мобильные силы должны быть включены общевойсковые соединения, части воздушно-десантных войск, части фронтовой и армейской авиации, а также подвижные ракетные комплексы Ракетных войск и ПВО, части «Спецназ» и радиоэлектронной борьбы. Следует учитывать, что соединения воздушно-десантных войск являются наиболее боеготовым компонентом. Они - авиатранспортабельные многоцелевого назначения, обладают огневой и ударной силой, подготовлены к действиям в различных военных конфликтах.
Силы быстрого развертывания могут составить основную часть резервов и состоять из общевойсковых оперативно-тактических объединений, соединений и частей видов ВС, родов войск, развертываемых при отмобилизовании в первоочередном порядке. Эти соединения и части следует укомплектовать за счет создаваемого на добровольно-контрактной основе резерва вооруженных сил, обученных военнообязанных запаса.
Предлагаемый состав стратегических резервов показан на рисунке.
В составе стратегических резервов должны быть соединения и части всех видов вооруженных сил и родов войск, оснащенные современным вооружением и военной техникой, в том числе дальнобойными подвижными ракетными и зенитно-ракетными комплексами, реактивными установками залпового огня, боевыми самолетами и вертолетами, беспилотными летательными аппаратами, автоматизированными системами управления и информационного обеспечения. Оснащение резервов ВГК следует осуществлять в приоритетном порядке.
Региональные командования стратегического направления должны располагать своими оперативно-стратегическими резервами.
В их составе целесообразно иметь: общевойсковую группировку Сухопутных войск, группировку сил и средств дальнего огневого поражения (в основном состоящую из дальнобойных средств ракетных войск, артиллерии и авиации) и группировку специальных войск различного назначения, в том числе частей «Спецназ» и информационного обеспечения. Наличие оперативно-стратегических резервов регионального командования повысит стратегическую мобильность, появится возможность осуществлять маневр и усиливать войска первого эшелона не только стратегическими резервами ВГК, но и региональными оперативно-стратегическими резервами.
Таким образом, в соответствии с задачами Вооруженных Сил в современных условиях состав группировок стратегических резервов должен быть более многогранным, шире по набору компонентов, способных усилить войска на ТВД и вести эффективные решительные боевые действия по завершению разгрома агрессора.
Для решения задач во внутренних конфликтах, борьбы с сепаратистами и незаконными вооруженными формированиями в составе объединенной группировки должны быть определены общевойсковые соединения, авиационные части, части «Спецназ», а также силы МВД и ФСБ для разгрома вооруженных формирований, локализации и ликвидации вооруженного конфликта.
Отражение крупномасштабной агрессии потребует увеличения количества стратегических резервов за счет развертывания соединений и частей резервов быстрого развертывания.
В последнее время создались определенные сложности в подготовке и накоплении мобилизационных ресурсов в связи с ежегодным сокращением количества подготовленных мобилизационных ресурсов. Существующая в настоящее время система их подготовки не обеспечивает обучение необходимого количества военнообязанных запаса. Реализация программы перехода вооруженных сил на контрактную систему комплектования и предполагаемое сокращение сроков службы в армии до 12 месяцев вызывает необходимость совершенствования системы мобилизационных резервов.
В военных округах, в первую очередь во внутренних округах, необходимо готовить в качестве стратегических резервов оперативно-тактические объединения или соединения и части, предназначенные для решения возникающих задач в военных конфликтах.
Высказывания о том, что в будущей войне не потребуются резервные контингенты, не подтверждаются опытом. Для ведения боевых действий в Ираке и Афганистане США потребовалось призвать в вооруженные силы более 200 тысяч резервистов.
Для развертывания при отмобилизовании соединений и частей стратегических резервов, содержащихся в сокращенном составе, кроме обученных резервистов потребуются запасы вооружения, а также его производство в военное время. Оборонная промышленность страны в мирное время должна поддерживаться в готовности к его выпуску. Кроме того, при выполнении Россией международных обязательств по сокращению вооружений целесообразно его важную часть, особенно ракеты (как делают США) передавать в резерв, а не уничтожать все компоненты и ликвидировать его производство (как было с ракетами типа «Ока»). Они могут составить определенную часть стратегических резервов.
Применение стратегических резервов будет заключаться в мощном огневом и радиоэлектронном поражении противника путем нанесения ударов на значительную глубину.
По решению Верховного Главнокомандования в локальной войне для нанесения упреждающего удара и срыва агрессии могут быть использованы Дальняя авиация и ракеты в обычном снаряжении, применяющие высокоточное оружие.
Стратегические силы сдерживания при ведении военных действий с применением обычных средств поражения могут рассматриваться в качестве одного из важнейших компонентов стратегических резервов Верховного Главнокомандования. Они могут быть использованы при неблагоприятном развитии военно-политической обстановки и критическом положении Вооруженных Сил в региональной и крупномасштабной войне с целью отражения агрессии и прекращения военных действий. В качестве резерва ВГК могут быть использована Дальняя авиация, а также нестратегическое специальное (ядерное) оружие.
Большое значение будут иметь авиационные соединения и части резерва ВГК, являющиеся, как в прошлые годы, одним из главных мобильных и ударных огневых средств. Авиационные резервы ВГК необходимо создавать в мирное время и содержать в постоянной готовности. Их состав будет меняться в зависимости от установленной численности Военно-воздушных сил, поступления на вооружение новых авиационных комплексов и поставленных задач. Авиационные соединения и части резерва ВГК целесообразно перевооружать на новую авиационную технику в первую очередь, с ними должна проводиться интенсивная и систематическая боевая подготовка с учетом специфики организации и ведения боевых действий на различных направлениях.
Решение проблемы создания стратегических резервов будет способствовать повышению боевой мощи Вооруженных Сил Российской Федерации и успешному ведению боевых действий в будущей вооруженной борьбе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Великая Отечественная война 1941-1945. Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1985. С. 689.
2. Россия и СССР в войнах XX века. М.: «Олма-Пресс», 2001. С. 226.
3. Военная доктрина Российской Федерации. 2000.