Распределяющая шляпа в книгах о Гарри Поттере не просто решает, на какой факультет школы магии Хогвартс отправить ученика. Прежде чем сделать выбор, она анализирует характер, увлечения и склонности каждого и взвешивает все «за» и «против».
Для тех, кто готовится к главному школьному экзамену
Вопрос только в том, может ли какой-либо психологический тест помочь не ошибиться с выбором в таком возрасте. Или распределяющая шляпа упрощает представление о типологии личности и сводит всё к лженауке? Издание Lifehacker поговорило c Али Матту, клиническим психологом, поклонником Гарри Поттера и ведущим YouTube-канала The Psych Show , о том, на что способна распределяющая шляпа в реальной жизни.
Ничего против самой идеи распределяющей шляпы я не имею. Я обеими руками за разумную шляпу, которая с помощью заклинания Легилименс для чтения мыслей может определить ценности и желания первокурсников школы. Распределяющая шляпа отлично вписывается в психологию Хогвартса, вместе с заклятием Империус, с помощью которого можно управлять сознанием, и Омутом Памяти.
Мозг, ценности и сама личность c возрастом меняются. Первокурсникам Хогвартса всего по 10-12 лет. В этом возрасте невозможно предсказать, всегда ли подросток будет отважным, как гриффиндорец, преданным, как пуффендуйец, мудрым, как когтевранец, или хитрым, как слизеринец. Думаю, застенчивого и тихого 12-летнего меня шляпа поместила бы на Пуффендуй, уверенного в себе 20-летнего - скорее всего, на Гриффиндор. А сейчас? С моими амбициями в карьере - однозначно Слизерин.
Церемония распределения первокурсников Хогвартса по факультетам несёт в себе довольно опасную мысль: твоё место заранее определено.
Реальность такова, что над собой можно и нужно работать, и при определённых условиях всё можно изменить. Это называется установкой на личностный рост
Распределяющая Шляпа как бы говорит: «Вот ты, вот то, кем ты будешь - так будь с такими же, как и ты». Ребёнок с проблемами в чтении, которого вместо Когтеврана распределяют на Гриффиндор, может решить, что ему никогда не преуспеть в учёбе, и единственный выход - физический труд.
Помимо этого, церемония распределения - своего рода самосбывающееся пророчество. Есть исследования, которые доказывают, что обстоятельства сильно влияют на нас, и мы стараемся соответствовать ожиданиям . Следуя этой логике, слизеринцы должны быть только хитрее - такова их природа. Гриффиндорцы будут продолжать рисковать, потому что так заведено на их факультете (и это поощряется). Наверное, поэтому Невилл Долгопупс из робкого первокурсника Гриффиндора в седьмой книге превратился в храброго командующего армией Дамблдора. Этим же объясняются успехи студентов бизнес-специальностей в предпринимательстве, внимательность юристов к деталям и точность терапевтов в постановке диагнозов.
Подобное разделение студентов снижает творческий потенциал, убеждён Али Матту. Мы знаем, что самые успешные команды состоят из людей с разным багажом знаний и навыков , они более продуктивны, когда есть с кем поспорить. Шляпа приводит студентов к однотипному мышлению.
Если бы я был директором школы магии, я бы попросил распределяющую шляпу убедиться, что на каждом факультете есть студенты с теми качествами, которые помогают добиться успеха в жизни.
Что касается теста, который недавно вышел в журнале TIME , модель Большой Пятерки отлично подходит для определения типа личности здесь и сейчас. Личность меняется с течением жизни, и идея распределения по факультетам на основе этого теста (в независимости от его точности) - неправильная. Другая проблема - это корректировка своих ответов, чтобы получить тот или иной результат. Если взглянуть на тест, нетрудно догадаться, какие варианты ответов какому факультету соответствуют.
Фото: кадры из фильма «Гарри Поттер»
Гарри Поттеру одиннадцать лет, когда к нему приходит добрый великан Хаггрид и сообщает, что Гарри – Волшебник. Мальчик с трудом верит в происходящее, грустит о смерти родителей, восхищается волшебным миром и не понимает, почему он знаменит. Мальчик гладит белые перья совы, наслаждается ощущением палочки в руке, смотрит в глаза соседа по купе, который возможно станет его первым другом и мечтает, чтобы сказка не заканчивалась. Он хочет этого всем своим маленьким сердечком, каждой клеточкой своего хрупкого, израненного тела, каждой молекулой воздуха, проникающего в легкие. Он дышит этим желанием, и больше всего боится, что все происходящее – лишь сон, нарисованный его больным воображением.
Огромный зал с тысячей парящих в воздухе свечей завораживает: Гарри никогда не видел ничего более красивого. Множество людей, одетых в эти странные мантии, смотрят сейчас в его сторону, перешептываются, гудят, как пчелы в улье. Это пугающе. На табурете возле профессорского стола лежит старая фетровая шляпа, и больше всего Гарри боится именно ее. Вдруг она сейчас объявит, что Гарри никуда не подходит? Вдруг назовет никчемным, не имеющим никаких талантов, ошибкой, которой не место в Магическом мире? Вдруг - и это станет концом – скажет отправить урода домой? Ноги дрожат, а губы пересыхают.
Год 993
- Хельга, Ровена, идите сюда!
Годрик?
Салазар?
Мы наконец смогли решить проблему с распределением после нашей кончины. Вот. – Годрик сверкает своей шальной, мальчишеской улыбкой, которую так любят женщины. Ох, проказник…
Распределяющая шляпа, - поправляет Хельгу Салазар. – Сейчас покажем. Джон, подойди-ка на минутку.
Сэр Слизерин?
Сядь сюда. Теперь вот так.
Ого! Как вы это провернули?
Свободен, Джон. О, это вершина нашего искусства! Артефакт способен считывать сознание находящегося под ним, и в зависимости от внутренних предпочтений определять, где ребенку будет наиболее удобно учиться. Жаждущие знаний пойдут к тебе, Ровена. Те, кто больше всего хотят заботиться о других, кто ценит уют и комфорт – к Хельге. Будущие политики, желающие плести интриги и осуществлять внутреннюю политику страны, пойдут к Салазару. Ну, а ко мне отправится наша будущая армия – бесстрашные герои, мечтающие о ратных подвигах.
Это очень здорово, но что, если ребенок сомневается? Все-таки маленьких совсем распределяем.
Мы подумали об этом. Шляпа может говорить, мы заложили в нее основы психологии. Алгоритм, позволяющий определять, куда больше всего подойдет ребенок. Если же новый ученик сомневается, то несколькими, заранее заложенными вопросами, Шляпа поможет ему определиться.
Это великолепно! Мальчики, вы все-таки гении! Только знаете… У нас в последнее время много маглорожденных. И зачастую они больны, а выяснить вовремя это мы не успеваем. Негоже отправлять их учиться, предварительно не вылечив. – Хельга в своем репертуаре: желает помочь всем и каждому. Наверное, за это Салазар и ценит ее больше всего.
Да… Мы не подумали. Но механизм первичной медицинской оценки организма не очень сложный, его можно будет включить как дополнительную систему. Если ребенок будет сильно болен – отправляем сразу в больницу.
У меня слов нет от восхищения! Такие чары… такая сила! Жаль, что голос механический… Слушайте, а давайте вы туда еще психоматрицу добавите? Шляпа будет казаться более живой: двигаться научится, голос станет человеческим. И петь научим!
Ровена, как ты себе это представляешь? Она не умеет думать!
Глупости. Думать тут и не обязательно, просто вложим в нее знания на разные случаи, и все. А обличим в песни.
Твое увлечение пением становится маниакальным.
Хватит препираться. Я сама все придумаю, - женщина стучит пальцем по диадеме на своей голове, - а вы потом просто добавите. Будет весело.
Мерлин с тобой! Мы, кстати, предусмотрели ей защитный механизм. Наверняка кто-то постарается использовать подобный артефакт в своих целях, тот же Конфундус или Забвение. Амулет от глотов.
Нисколько. Этих тварей в замке полно и вряд ли их когда-нибудь истребят. Магия у амулетов слабенькая, но достаточно специфическая. На это и расчет – вступая во взаимодействие с магией Шляпы, магия амулета будет рушить все посторонние чары.
Поразительно! Каждый студент носит эти амулеты, так что… Браво!
Спасибо, леди, - две гордые улыбки лучших друзей.
Салазар покинет школу через двадцать лет. Последний основатель скончается через пятьдесят два года. Через сто тридцать семь лет будет уничтожен последний глот и необходимость в амулетах пропадет.
Распределение идет полным ходом: Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перкс, на которой шляпа забавно дергается и фыркает, и наконец…
Поттер, Гарри!
Гарри делает шаг вперед и по всему залу вспыхивают огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом:
Она сказала Поттер?
Тот самый Гарри Поттер?
На нетвердых ногах мальчик пересекает зал и усаживается на табурет. Перед глазами встает черная стена. Гарри чувствует, как с каждой минутой ему все сложнее дается дыхание, как потеют его ладони, как нарастает боль в голове. А Шляпа молчит. Молчит минуту, десять, пятнадцать. В зале нарастает ропот, ученики и профессора с удивлением таращатся на открывающееся им зрелище, не понимая, что это может означать. Наконец, Шляпа открывает свой беззубый рот.
Мунго! Ребенка срочно нужно отправить в Мунго!
Зал взрывается гомоном.
Тишина! – директор Дамблдор приподнимается со своего кресла и строго смотрит на учеников. Шум стихает. – Что вы имеете в виду, уважаемая шляпа?
На мальчике установлено три магических ограничителя. При регулярном применении магии на занятиях, его каналы не выдержат и максимум к седьмому курсу разорвутся. В голове ребенка – крестраж Тома Марволо Риддла, известного также, как Воландеморт. Кроме того, присутствуют множественные физические повреждения, как гематома на голове, плохо срощенный перелом руки, недостаток веса, анемия. Ребенка нужно немедленно отправить в Мунго!
Темный Лорд, запертый в Квирелле, вдруг паникует и покидает свое вместилище. Его тайна раскрыта! Перед всеми! Черное облако вылетает из зала на огромной скорости, и никто не торопится его остановить.
И снова взрыв, предотвратить который уже не представляется возможным. Совершеннолетие в магическом мире наступает в семнадцать лет, а значит в школе сейчас не менее четырех курсов взрослых магов с разных факультетов – всем память не сотрешь и молчать не заставишь. Дамблдор остекленевшим взглядом смотрит, как ученики начинают вскакивать со своих мест, как Макгонагалл пытается предотвратить панику, как бледнеет Северус Снейп. Староста школы, семикурсник Джед Поффу, посылает патронуса своей старшей сестре, сотруднице госпиталя Святого Мунго. Что задумала эта чертова шляпа? Почему не сработал Конфундус?!
Шляпа не умеет думать, мечтать, желать. Шляпа просто артефакт, который должен оценивать физическое и психическое состояние ребенка, поступающего в Хогвартс, и она способна уверенно сообщить свой вердикт: если Гарри Поттера не вылечить - Гарри Поттер умрет. Ее прямая обязанность уведомить руководство школы о болезни ребенка, что она и делает. Шляпа видит сознание всех, кто находится под ней, считывает его и запоминает. Шляпа чувствует Воландеморта и знает его самую страшную тайну. Нет ничего глупее, чем сунуться под нее с таким набором знаний. Шляпа знает, где находятся якоря души самого страшного Темного мага эпохи и знает, как нужно проходить защиту. Ведь кусок души в Гарри был последним из созданных, уже имеющим всю необходимую информацию.
Салли-Энн Перкс обычная маленькая волшебница, проживающая в обычном волшебном доме со своими родителями – волшебниками. Единственное, что отличает семью Салли-Энн от десятков таких же семей, так это паранойя ее отца. Он боится пауков, змей, выдуманных нарглов, нашествия вампиров, атаки докси и еще множества вещей, большинство из которых Салли-Энн не известны.
Вот, дочка, возьми и этот артефакт с собой.
Папа! Глоты вымерли сотни лет назад!
А вдруг снова завелись? А вдруг они нападут на тебя? И что тогда делать будешь?
Я и так похожа на рождественскую елку!
Не смей спорить с отцом! Я сказал взять – значит возьмешь!
Энтони Перкс своими нехитрыми действиями и предусмотрительностью спас сотни жизней магов и магглов. Он не узнает об этом до конца своей жизни.
Гарри Поттер лежит под плотным магическим коконом в больнице Святого Мунго. Ему не больно, не холодно, не жарко. Не хочется пить, есть, говорить или думать. В его вены воткнуты десятки иголок, через которые постоянно поступают различные зелья: Укрепляющее, Восстанавливающее, Кроветворное, Костерост, Зелье сна-без-сновидений и многое другое. Закончившиеся флаконы тут же заменяются на новые тихими, профессиональными медсестрами. Он спит, и в магически навеянном сне видит своих родителей. Мальчик улыбается.
Вокруг больничной койки сидят четверо мужчин, сосредоточенно смотрящих на ребенка и сжимающих свои волшебные палочки. Под койкой – целая пентаграмма. Рядом с головой Гарри Поттера установлен черный непрозрачный шар, который станет новым вместилищем души Того-Кого-Нельзя-Называть. Мастера-легилименты, лучшие в своей профессии, кропотливо работают в сознании мальчишки: аккуратно отцепляют вторженца, обрубая щупальца, латают поврежденные участки мозга, затирают то, что убрать нельзя. Работа сложная, выматывающая, требующая огромной концентрации и опыта. Она длится не первые сутки, и займет еще какое-то время.
Гарри Поттер спит и не знает, что за стенами больницы мир похож на громадный кипящий котел: Невыразимцы и Авроры допросили Шляпу и скоординировали свои действия. Министерство и политика отодвинуты в сторону, старые интриганы не знают, за какую ниточку схватиться, Отдел Тайн и Аврорат просто выполняют работу, за которую им платят.
Мистер Малфой расстается с большей частью своего состояния, дабы вновь не попасть под суд, как соратник Темного Лорда, хранящий кусок его души. Дневник уничтожают Невыразимцы.
Гоблины с неохотой выдают артефакт, хранящийся в сейфе Лейстранжей. Они понимают, что выхода у них все равно не будет и принимают награду властей за помощь следствию. Чаша, вымоченная в растворе слез феникса, крови единорога, крике русалки и еще семидесяти пяти компонентах, передается на хранение Помоне Спраут. Она больше не таит опасности.
Найдена диадема Ровены Рэйвенкло, считавшаяся пропавшей много лет назад. Она очищена от зла и выдана Филиусу Флитвику. Теперь любой желающий может полюбоваться на корону основательницы, хранящуюся в зале наград.
Кольцо Перевеллов очистить особенно тяжело – воскрешающий камень таит в себе много загадок. Совещание по его дальнейшей судьбе длится долго, но все же решение принято: единственный оставшийся в живых потомок славного рода – Гарри Поттер. Он и станет владельцем камня. Магия не прощает тех, кто ворует родовые дары.
Цепочка медальон – пещера - Регулус Арктус Блэк приводит сотрудников Аврората к одиночной камере Азкабана. Сириус Блэк получает пересмотр дела и оправдательный приговор, после чего направляется соседом к своему крестнику. Тюрьма – не курорт, и здоровье мистера Блэка нуждается в срочной помощи. Под плач и причитания старенького домовика медальон уничтожается, как дань уважения сильному и смелому человеку, отдавшему жизнь ради борьбы.
Огромную змею обнаруживают недалеко от кладбища Реддлов. Она успевает смертельно ранить двух сотрудников Аврората, после чего погибает в Адском пламени.
Питер Петтигрю казнен через поцелуй дементора.
Через семь дней легилименты закончат свою работу и переместят последний крестраж Воландеморта в черный шар. Вместилище будет уничтожено сотрудниками Отдела Таин, после чего дух Темного Лорда, больше не имеющий в этом мире якорей, растворится в небытие.
Альбус Персиваль Вульфрик Брайн Дамблдор сидит в кабинете директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс и играет сам с собой в шахматы. Ставя очередной мат белым фигурам, великий волшебник рассуждает о своей ошибке. Многоуровневый план, составляемый десятилетиями, рассыпался как карточный домик от дурацкого куска фетра. Слава Мерлину, что никто не узнал, кто поставил на Гарри Поттера ограничители, и зачем это было сделано. Очень хочется сжечь шляпу, но она не горит, защищенная сильными щитами. Дамблдор думает о том, успеет ли он воспитать еще одно поколение негодяев и героев, или же пора идти на покой? В конце концов, битвы можно вести и на обычной шахматной доске.
Распределяющая Шляпа не умеет думать. Она не чувствует радости, гордости, восхищения или сожаления. Она просто артефакт, способный на простейший анализ данных и мощное проламывание внутренних щитов. Она не строит грандиозных планов по захвату мира, не нашептывает студентам страшных секретов, не видит будущего. Она создана гениальными основателями для защиты детей Хогвартса – в первую очередь, от самих себя. Чтобы аристократы не воротили нос от простолюдинов, чтобы умные могли спокойно учиться, чтобы мирные и трудолюбивые находили общение среди себе подобных, а храбрые смогли бы реализовать свой потенциал. Чтобы больные дети, прежде чем начать обучение, могли бы получить медицинскую помощь.
Примечания:
Хотелось бы увидеть Ваши отзывы. Отдельная просьба - просматривайте мои заявки. Вдруг что-то приглянется (очень уж хочется увидеть работы по ним).
Книга 1. Глава 7. Распределяющая Шляпа
Текст главы
Дверь тут же отворилась. На пороге стояла высокая черноволосая ведьма в изумрудно-зелёной мантии. У неё было очень строгое лицо, и Гарри сразу понял, что она не из тех, кому можно перечить.
Спасибо, Хагрид. Я отведу их.
Она распахнула дверь настежь. Вестибюль был таких большим, что в нём вполне мог бы разместиться весь дом Дёрсли. Каменные стены освещали пылающие факелы, как в Гринготтсе , потолок был таким высоким, что его не было видно, а величественная мраморная лестница впереди вела на верхние этажи.
Они последовали за профессором МакГонагалл по выложенному каменной плиткой полу. Из-за дверей справа до Гарри доносился приглушенный гул сотен голосов - должно быть, там уже собралась вся школа - но профессор МакГонагалл провела первокурсников в маленькую пустую комнату рядом с вестибюлем. Они столпились, стоя друг к другу ближе, чем встали бы в любой другой ситуации, и боязливо озирались.
Было сложно поверить в то, что там вообще был потолок, и что Большой Зал не находится прямо под открытым небом.
Гарри быстро опустил голову, когда профессор МакГонагалл молча поставила перед первогодками табурет на четырёх ножках. Сверху она положила остроконечную колдовскую шляпу . Шляпа была вся в заплатках, потрёпанная и ужасно грязная. Тётя Петуния ни за что бы не согласилась держать такую в доме.
«Может, нужно будет попытаться достать из неё кролика?» - с ужасом подумал Гарри. Заметив, что все в зале теперь глядели на шляпу, он тоже уставился на неё. На несколько секунд воцарилась полная тишина. Потом шляпа дёрнулась. Разрез возле её полей широко открылся наподобие рта… и шляпа запела:
Вы не судите по заплаткам,
Я знаю, прожив сотни лет,
(Готова съесть себя на завтрак)
Умнее шляпы в мире нет.
Пусть котелок ваш не заляпан,
И пусть цилиндр без заплат,
Распределяющая шляпа -
Вот имя мне, я сущий клад.
Я вижу мысли и секреты
В головках ваших без прикрас.
Меня примерьте для ответа,
В который Дом отправить вас.
Быть может, дом ваш в Гриффиндоре,
Где сердцем храбрые живут,
Отваги, рыцарства, задора
Не зря от гриффиндорцев ждут.
Иль в Хаффлпаффе ваше место,
Где честность и упорство чтут,
Там люди из крутого теста,
Не страшен им тяжёлый труд.
Ждёт Рэйвенкло вас, не дождётся,
Коль дан был ум пытливый вам.
Кто к мудрости и знаньям рвётся,
Найдёт своё призванье там.
А может в хитром Слизерине
Найдёте вы своих друзей.
Они идут на всё и ныне,
Чтоб к цели двигаться своей.
Так надевайте же без страха
Меня на голову свою.
Не наказанье я, не плаха.
Я мыслю и на том стою.
Зал взорвался аплодисментами, когда шляпа допела свою песню. Она поклонилась каждому из четырёх столов и опять затихла.
Так мы должны просто надеть шляпу! - прошептал Рон Гарри. - Я убью Фреда - он говорил о схватке с троллем.
Гарри слабо улыбнулся. Да, гораздо лучше примерять шляпу, чем колдовать, но ему всё же хотелось, чтобы это происходило не на глазах у всех. Ему казалось, что шляпа предъявляла слишком большие требования. Гарри не чувствовал себя ни смелым, ни сообразительным, ни каким-либо ещё в данный момент. Если бы шляпа упомянула Дом для тех, кого подташнивает, то это было бы как раз для него.
И вот профессор МакГонагалл шагнула вперёд, держа перед собой длинный свиток пергамента.
Когда я назову ваше имя, надевайте шляпу и садитесь на табурет, чтобы вас распределили, - сказала она. - Эббот, Ханна !
Розовощёкая девочка со светлыми косичками, спотыкаясь, вышла вперёд, надела шляпу, которая тут же съехала ей на глаза, и села. Секундная пауза…
ХАФФЛПАФФ! - выкрикнула шляпа.
Ребята за столом справа радостно кричали и хлопали в ладоши, когда Ханна садилась за стол Хаффлпаффа. Гарри увидел, как Толстый Монах весело машет ей рукой.
ХАФФЛПАФФ! - снова прокричала шляпа, и Сьюзен поспешила сесть рядом с Ханной.
РЭЙВЕНКЛО!
На это раз рукоплескали за вторым столом слева. Когда Терри подошёл к ним, несколько рэйвенкловцев встали, чтобы пожать ему руку.
ХАФФЛПАФФ!
Гарри заметил, что иногда шляпа выкрикивала название Дома сразу, а иногда ей требовалось время, чтобы принять решение. «Финниган, Шеймус» , светловолосый мальчик, стоявший в шеренге рядом с Гарри, сидел на стуле почти целую минуту, пока шляпа не определила его в Гриффиндор.
Грейнджер, Гермиона!
Гермиона чуть ли не бегом бросилась к табурету и с энтузиазмом нахлобучила шляпу себе на голову.
ГРИФФИНДОР! - прокричала шляпа. Рон застонал.
Гарри вдруг поразила ужасная мысль, как это всегда делают ужасные мысли, когда очень нервничаешь. Что, если его вообще не распределят? Что, если он так и будет сидеть со шляпой на глазах, пока профессор МакГонагалл не сорвёт её с него и не скажет, что, наверное, произошла какая-то ошибка, и ему лучше оправиться обратно на поезд?
Осталось не так много людей.
Я бы предпочёл, чтобы меня называли сэр Николас де Мимзи…- натянуто начал призрак, но светловолосый Шеймус Финниган перебил его.
Почти Безголовый? Как можно быть почти безголовым?
Сэр Николас выглядел крайне обиженным, будто беседа зашла не туда, куда бы ему хотелось.
А вот так, - раздражённо сказал он. Он схватился себя за левое ухо и потянул. Его голова отделилась от шеи и откинулась на плечо, словно держалась на петлях. Очевидно, кто-то пытался его обезглавить, но не довёл дело до конца. Явно довольный тем, что все обомлели, Почти Безголовый Ник вернул голову обратно, прокашлялся и сказал:
Итак, новые гриффиндорцы! Надеюсь, в этом году вы поможете нам выиграть соревнование между Домами. Гриффиндор никогда так долго не оставался без победы. Кубок достаётся Слизерину уже шесть лет подряд. Кровавый Барон становится совершенно невыносимым… это приведение Слизерина.
Гарри посмотрел в сторону стола Слизерина и увидел там жуткого призрака с пустыми неподвижно пялящимися глазами, мрачным лицом и мантией, покрытой серебристыми пятнами крови. Он сидел прямо рядом с Малфоем, и не без удовольствия Гарри заметил, что последний был не в восторге от такого соседства.
А как получилось, что он весь в крови? - спросил Шеймус с большим интересом.
Я никогда его не спрашивал, - деликатно ответил Почти Безголовый Ник.
Когда все наелись до отвала, остатки еды исчезли с тарелок, и посуда после этого осталась такой же сияющей, как прежде. Мгновение спустя, появился десерт: горы мороженого любого вкуса, какой только можно себе представить, яблочные пироги, фруктовые пирожные с патокой, шоколадные эклеры, пончики с джемом, бисквиты, залитые сливками, желе, клубника, рисовый пудинг…
Пока Гарри накладывал себе в тарелку пирожные с патокой, разговор зашёл о родных.
Я - пятьдесят на пятьдесят, - сказал Шеймус. - Мой папа маггл. Мама не говорила ему, что она ведьма, пока не поженились. Он этому не сильно обрадовался.
Все рассмеялись.
А ты, Невилл? - спросил Рон.
Ну, меня растила бабушка, а она волшебница, - сказал Невилл, - но вся семья всегда думала, что я самый настоящий маггл. Мой двоюродный дедушка Элджи всё пытался застать меня врасплох, чтобы выжать из меня хоть немного магии - как-то он столкнул меня с мола Блэкпул , и я чуть не утонул - но ничего не получалось, пока мне не исполнилось восемь. Дедушка Элджи зашёл к нам на чай и высунул меня из окна на верхнем этаже, держа за лодыжки. А потом двоюродная бабушка Энид предложила дедушке меренги, и он случайно меня выпустил. Но я отскочил от земли и скакал так через весь сад до самой дороги. Они все очень обрадовались, а бабушка расплакалась - так она была счастлива. И вы бы видели их лица, когда я поступил сюда. Они думали, что может быть во мне недостаточно магии, чтобы здесь учиться. Дедушка Элджи на радостях подарил мне жабу.
По другую сторону от Гарри Перси Уизли и Гермиона разговаривали об уроках (- Я очень надеюсь, что занятия начнутся сразу же, ведь надо столько всего выучить. Особенно меня интересует Трансфигурация , ну знаешь, превращение чего-нибудь во что-то другое, конечно, это, должно быть, очень сложно…; - Вы начнёте с малых вещей - превращать спички в иголки, например…).
Гарри разомлел, и его начало клонить в сон. Он снова посмотрел на Главный Стол. Хагрид, запрокинув кубок, допивал его содержимое. Профессор МакГонагалл беседовала с профессором Дамблдором. Профессор Квиррелл в своём нелепом тюрбане, разговаривал с преподавателем с сальными чёрными волосами, крючковатым носом и желтоватой кожей.
Это случилось внезапно. Преподаватель с крючковатым носом посмотрел мимо тюрбана Квиррелла прямо Гарри в глаза… и острая жгучая боль пронзила шрам на лбу Гарри.
Ой! - Гарри прижал ладонь ко лбу.
Что такое? - спросил Перси.
Н-ничего.
Боль исчезла так же быстро, как и появилась. Труднее было избавиться от ощущения, которое осталось после взгляда преподавателя - чувства, что Гарри ему совсем не нравится.
А кто это разговаривает с профессором Квирреллом? - спросил он Перси.
О, ты уже знаешь Квиррелла? Неудивительно, что он так нервничает. Это профессор Снейп . Он преподаёт Зельеварение , но не хочет - все знают, что он хочет получить место Квиррелла. Он жуть как много знает о Тёмных Искусствах, этот Снейп.
Гарри какое-то время понаблюдал за Снейпом, но тот так больше на него и не взглянул.
Наконец, исчез и десерт, и профессор Дамблдор снова поднялся. В зале наступила тишина.
Кхм… теперь, когда мы все наелись и напились, скажу ещё пару слов. Перед началом учебного года для вас у меня есть несколько объявлений.
Первокурсники должны принять к сведению то, что лес на территории школы запрещено посещать всем воспитанникам. Было бы неплохо, если бы некоторые из наших старших учеников тоже об этом не забывали.
Дамблдор быстро взглянул своими сверкающими глазами на близнецов Уизли.
И наконец, я обязан сообщить вам, что в этом году коридор в правом крыле на третьем этаже закрыт для всех, кто не хочет умереть очень мучительной смертью.
Гарри рассмеялся, но он был один из немногих.
Он же не серьёзно? - шёпотом спросил он Перси.
Должно быть, серьёзно, - нахмурился Перси, глядя на Дамблдора. - Странно, обычно он говорит причину, почему нам не позволено куда-либо ходить - лес полон опасных существ, все об этом знают. Я считаю, что по крайней мере нам, Префектам, должен был сказать.
А сейчас, прежде чем мы отправимся спать, давайте споём школьный гимн, - объявил Дамблдор. Гарри заметил, как улыбки на лицах других преподавателей стали натянутыми.
Дамблдор легонько тряхнул палочкой, словно сгоняя муху, усевшуюся на её конце, и из палочки вырвалась длинная золотая лента. Она поднялась высоко над столами и, извиваясь подобно змее, сложилась в слова.
Выберите каждый свой любимый мотив, - сказал Дамблдор. - И начали!
Хогвартс, Хогвартс, старый добрый Хогвартс,
Дай ты знания нам.
Сорванцам нечёсанным, седым ли старикам -
Нам всем заполнить головы
Давно уже пора,
А то они совсем пусты,
Гуляют в них ветра.
Сначала, что забыли,
А дальше всё подряд
Ты в нас пихай, учи-давай,
Пока мозги не закипят.
Все закончили петь в разное время. В итоге, только близнецы Уизли продолжали тянуть гимн на мотив очень медленного похоронного марша. Дамблдор дирижировал им палочкой несколько последних строк, а когда они закончили, был одним из тех, кто хлопал громче всех.
Ах, музыка, - сказал он, утирая глаза. - Её волшебство гораздо выше всего, чем мы тут занимаемся! А сейчас - спать. Бегом - марш!
Первокурсники Гриффиндора последовали за Перси сквозь гудящую толпу, вышли из Большого Зала и начали подниматься вверх по мраморной лестнице. Ноги Гарри снова налились свинцом, но на этот раз только оттого, что он сильно наелся и устал. Ему так хотелось спать, что он даже не удивлялся тому, что люди на портретах вдоль коридоров перешёптываются и указывают пальцем на проходящих мимо учеников, или тому, что Перси дважды провёл их через двери, спрятанные за отодвигающимися панно и висящими гобеленами. Зевая и с трудом передвигая ноги, они карабкались вверх по лестницам и, как раз, когда Гарри стал гадать, долго ли еще осталось идти, вдруг остановились.
Перед ними в воздухе парило несколько тростей, и стоило Перси сделать шаг в их направлении, как они сами по себе начали в него кидаться.
Это Пивз, - шепнул Перси первокурсникам. - Полтергейст . - Затем он повысил голос. - Пивз, покажись!
Ответом был громкий неприличный звук, похожий на тот, с которым воздух вырывается из воздушного шарика.
Ты хочешь, чтобы я пошёл к Кровавому Барону?
Раздался хлопок, и появился маленький человечек со злобными тёмными глазками и широким ртом. Он висел в воздухе, скрестив ноги по-турецки и с тростями в руках.
Ооооооо! - сказал он, злобно хихикнув. - Первоклашки-мелкашки! Вот потеха!
Внезапно он спикировал прямо на них. Все пригнулись.
Прочь, Пивз, или, обещаю, Барон об этом узнает! - рявкнул Перси.
Пивз показал язык и исчез, сбросив трости на голову Невилла. Они слышали, как полтергейст уносился прочь, тряся по пути рыцарские доспехи.
Вам лучше остерегаться Пивза, - сказал Перси, как только они двинулись дальше. - Кровавый Барон единственный, кто имеет на него управу. Нас, Префектов, он даже не слушает. Ну, вот мы и пришли.
В самом конце коридора висел портрет очень толстой женщины в розовом шёлковом платье.
- Пароль , - сказала она.
- Капут Драконис , - ответил Перси, и портрет, словно дверь, отворился наружу. За ним оказалась круглая дыра в стене. Они пролезли через неё - Невиллу понадобилась помощь - и оказались в гостиной Гриффиндора - уютной круглой комнате, заставленной мягкими креслами.
Девочек Перси направил в одну дверь, за которой была их спальня, а мальчиков - в другую. Поднявшись по винтовой лестнице - очевидно, они находились в одной из башен - они наконец-то увидели кровати: пять кроватей под пологами из тёмно-красного бархата. Их чемоданы были уже здесь. Слишком уставшие, чтобы много разговаривать, они натянули пижамы и плюхнулись в постели.
Славный был ужин, да? - пробормотал Рон из-за полога. - Отстань, Короста ! Он жуёт мою простыню.
Гарри собирался спросить Рона, попробовал ли он пирожное с патокой, но уснул почти сразу же.
Наверное, Гарри немного переел, потому что он увидел странный сон. На нём был тюрбан профессора Квиррелла. И этот тюрбан всё время разговаривал с Гарри, говорил, что он должен немедленно перевестись в Слизерин, потому что это его судьба. Гарри отвечал тюрбану, что не хочет быть слизеринцем, а тот становился всё тяжелее и тяжелее; Гарри попытался снять его, но тот сжался, больно сдавливая голову… появился Малфой, он смеялся, глядя, как Гарри борется с тюрбаном… Малфой превратился в преподавателя с крючковатым носом, Снейпа, чей смех стал высоким и холодным… вспышка зелёного света, и Гарри проснулся, дрожа и весь в поту.
Он повернулся на другой бок и снова уснул, а когда проснулся на следующий день, то совсем не помнил этот сон.
Дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зеленых одеждах Лицо ее было очень строгим, и Гарри сразу подумал, что с такой лучше не спорить и вообще от нее лучше держаться подальше.
Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, - сообщил ей Хагрид.
Спасибо, Хагрид, - кивнула ему волшебница. - Я их забираю.
Она повернулась и пошла вперед, приказав первокурсникам следовать за ней. Они оказались в огромном зале - таком огромном, что там легко поместился бы дом Дурслей. На каменных стенах - точно так же, как в «Гринготтс», - горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи.
Они шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Гарри услышал шум сотен голосов - должно быть, там уже собралась вся школа.
Но профессор МакГонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик Толпе первокурсников тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.
Добро пожаловать в Хогвартс, - наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. - Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор - очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета.
Факультетов в школе четыре - Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами -это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи.
Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.
Ее глаза задержались на мантии Невилла, которая сбилась так, что застежка оказалась под левым ухом, а потом на грязном носу Рона. Гарри дрожащей рукой попытался пригладить свои непослушные волосы.
Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, - сообщила профессор МакГонагалл
и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. - Пожалуйста, ведите себя тихо. Гарри с шумом втянул воздух.
А как будет проходить этот отбор? - спросил он Рона.
Наверное, нам придется пройти через какие-то испытания, - ответил тот. - Фред сказал, что это очень больно, но я думаю, что он, как всегда, шутил.
Гарри ощутил, как бешено заколотилось его сердце. Испытания? Перед всей школой? Но ведь он не знаком с магией. И что же он в таком случае будет делать? Если честно, он совершенно не рассчитывал, что сразу по приезде сюда его ждет нечто подобное. Он беспокойно огляделся и заметил, что и остальные тоже напуганы. Все молчали, кроме Гермионы Грэйнджер, которая стояла рядом с Гарри и шепотом рассказывала всем вокруг о том, какие заклинания она уже выучила, и вслух гадала, какое из них ей понадобится на церемонии отбора.
Гарри старался ее не слушать. Он еще ни разу в жизни так не нервничал - даже когда Дурсли получили письмо из его школы. А в письме, между прочим, говорилось, что Гарри имеет самое прямое отношение к тому, что парик его учительницы каким-то образом поменял цвет и из черного превратился в голубой. Тогда ему пришлось плохо, но сейчас он чувствовал себя намного хуже. Гарри уставился в пол, пытаясь набраться мужества и настроиться на предстоящее испытание. Ведь профессор МакГонагалл могла вернуться в любую секунду и повести его на страшный суд.
Внезапно воздух прорезали истошные крики и Гарри даже подпрыгнул от неожиданности.
Что?.. - начал было он, но осекся, увидев, в чем дело, и широко раскрыл рот. Как, впрочем, и все остальные.
Через противоположную от двери стену в комнату просачивались призраки - их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают. Судя по всему, они спорили.
А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, - произнес один из них, похожий на маленького толстого монаха. - Я считаю, что мы просто обязаны дать ему еще один шанс...
Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком...
Призрак в трико и круглом пышном воротнике замолчал и уставился на первокурсников, словно только что их заметил.
Эй, а вы что здесь делаете? Никто не ответил.
Да это же новые ученики! - воскликнул Толстый Проповедник, улыбаясь собравшимся. - Ждете отбора, я полагаю?
Несколько человек неуверенно кивнули.
Надеюсь, вы попадете в Пуффендуй! - продолжал улыбаться Проповедник - Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.
Это вернулась профессор МакГонагалл. Она строго посмотрела на привидения, и те поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим.
Выстройтесь в шеренгу - скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, - и идите за мной!
У Гарри было ощущение, словно его ноги налились свинцом. Он встал за мальчиком со светлыми волосами, за ним встал Рон, и они вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале.
Гарри даже представить себе не мог, что на свете существует такое красивое и такое странное место. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.
Перед Гарри были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Чтобы избежать направленных на него взглядов, Гарри посмотрел вверх и увидел над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами.
Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, - прошептала опять оказавшаяся рядом Гермиона. - Я вычитала это в «Истории Хогвартса».
Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок Гарри казалось, что Большой зал находится под открытым небом.
Гарри услышал какой-то звук и, опустив устремленный в потолок взгляд, увидел, что профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Тетя Петунья сразу бы выкинула такую на помойку.
«Интересно, зачем она здесь? - подумал Гарри. В голове его сразу запрыгали сотни мыслей. - Может быть, надо попытаться достать из нее кролика, как это делают фокусники в цирке?»
Он огляделся, заметив, что все собравшиеся неотрывно смотрят на Шляпу, и тоже начал внимательно ее разглядывать. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:
Может быть, я некрасива на вид,
Но строго меня не судите.
Ведь шляпы умнее меня не найти,
Что вы там ни говорите.
Шапки, цилиндры и котелки
Красивей меня, спору нет.
Но будь они умнее меня,
Я бы съела себя на обед.
Все помыслы ваши я вижу насквозь,
Не скрыть от меня ничего.
Наденьте меня, и я вам сообщу,
С кем учиться вам суждено.
Быть может, вас ждет
Гриффиндор, славный тем,
Что учатся там храбрецы.
Сердца их отваги и силы полны,
К тому ж благородны они.
А может быть,
Пуффендуй ваша судьба,
Там, где никто не боится труда,
Где преданны все, и верны,
И терпенья с упорством полны.
А если с мозгами в порядке у вас,
Вас к знаниям тянет давно,
Есть юмор и силы гранит грызть наук,
То путь ваш - за стол Когтевран.
Быть может, что в Слизерине вам суждено
Найти своих лучших друзей.
Там хитрецы к своей цели идут,
Никаких не стесняясь путей.
Не бойтесь меня, надевайте смелей,
И вашу судьбу предскажу я верней,
Чем сделает это другой.
В надежные руки попали вы,
Пусть и безрука я, увы,
Но я горжусь собой.
Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла.
Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь ее примерить? - прошептал Рон.-Я убью этого вруна Фреда, ведь он мне заливал, что нам придется бороться с троллем.
Гарри с трудом выдавил из себя улыбку. Да, конечно, примерить Шляпу было куда проще, чем демонстрировать свои познания в магии, но его смущало, что на него будет смотреть такое количество людей. А к тому же Шляпа требовала от него слишком многого - сейчас Гарри не чувствовал себя ни сообразительным, ни остроумным, ни тем более храбрым. Если бы Шляпа сказала, что один из факультетов предназначен исключительно для тех, кого от волнения начинает тошнить, Гарри бы сразу понял, что это его факультет.
Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента.
Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, - произнесла она. - Начнем. Аббот, Ханна!
Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже ее глаза. А через мгновение...
ПУФФЕНДУЙ! - громко крикнула Шляпа. Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место. Гарри заметил, что крутившийся у стола Толстый Проповедник приветливо помахал ей рукой.
Боунс, Сьюзен!
ПУФФЕНДУЙ! - снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной. - Бут, Терри!
КОГТЕВРАН!
Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри.
Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Когтевран, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Крайний слева стол взорвался приветственными криками, и Гарри увидел среди кричавших рыжих близнецов.
Миллисенту Булстроуд определили в Слизерин. Возможно, дело было в игре воображения, но после того, что Гарри услышал о Слизерине, все, кто попадал туда и кто сидел за их столом, казались ему неприятными личностями.
Гарри начал чувствовать себя по-настоящему плохо. Он вспомнил, как было в его старой школе на уроках физкультуры, когда учитель назначал капитанов команд для игры в футбол или баскетбол. А те сами выбирали себе игроков. Гарри всегда выбирали последним, и не потому, что он был физически неразвитым, а потому, что никто не хотел ссориться с Дадли.
Финч-Флетчли, Джастин! -ПУФФЕНДУЙ!
Гарри заметил, что иногда Шляпа, едва оказавшись на голове очередного первокурсника или первокурсницы, практически молниеносно называла факультет, а иногда она задумывалась. Так, Симус Финниган светловолосый мальчик, стоявший в шеренге перед Гарри, просидел на табурете почти минуту, пока Шляпа не отправила его за стол Гриффиндора.
Гермиона Грэйнджер!
Судя по всему Гермиона, в отличие от Гарри, с нетерпением ждала своей очереди и не сомневалась в успехе. Услышав свое имя, она чуть ли не бегом рванулась к табурету и в мгновение ока надела на голову Шляпу
ГРИФФИНДОР! - выкрикнула Шляпа.
Рон застонал - видимо, несмотря на все свои сомнения, он верил, что попадет туда же, где были его братья, а учиться вместе с настырной и всезнающей Гермионой ему явно не хотелось.
Мозг Гарри вдруг пронзила страшная мысль одна из тех, которые всегда появляются, когда слишком нервничаешь.
«А что, если Шляпа решит, что я не подхожу ни для одного из факультетов?» - подумал он.
Гарри вдруг представил, как он сидит на табурете с шляпой на голове, как проходит минута, другая, а потом десять и двадцать, и кажется, что уже прошла вечность, а Шляпа все молчит. Молчит до тех пор, пока профессор МакГонагалл не срывает ее с головы Гарри и не сообщает ему, что, по всей видимости, произошла ошибка и ему лучше сесть на обратный поезд до Лондона.
Правда, нервничал не только Гарри. Когда вызвали Невилла Долгопупса, того самого мальчика, который все время терял свою жабу, тот умудрился споткнуться и упасть, даже не дойдя до табурета.
Шляпа серьезно задумалась, прежде чем выкрикнуть «ГРИФФИНДОР». Невилл, услышав свой вердикт, вскочил со стула и бросился к столу, за которым сидели ученики факультета, забыв снять Шляпу. Весь зал оглушительно захохотал, а спохватившийся Невилл развернулся и побежал обратно, чтобы вручить Шляпу Мораг МакДугал.
Когда вызвали Малфоя, он вышел из шеренги с ужасно важным видом, и его мечта осуществилась в мгновение ока - Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала:
СЛИЗЕРИН!
Малфой присоединился к своим друзьям Крэббу и Гойлу ранее отобранным на тот же факультет, и выглядел необычайно довольным собой.
Не прошедших отбор первокурсников оставалось все меньше.
Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перке и, наконец...
Поттер, Гарри!
Гарри сделал шаг вперед, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом.
Она сказала Поттер?
Тот самый Гарри Поттер?
Последнее, что увидел Гарри, прежде чем Шляпа. Упала ему на глаза, был огромный зал, заполненный людьми, каждый из которых подался вперед, чтобы получше разглядеть его. А затем перед глазами встала черная стена.
Гм-м-м, - задумчиво произнес прямо ему в ухо тихий голос. - Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает - о да, мой бог, это так, - и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно... Так куда мне тебя определить?
Гарри крепко вцепился обеими руками в сиденье табурета.
«Только не в Слизерин, - подумал он. - Только не в Слизерин».
Ага, значит, не в Слизерин? - переспросил тихий голос. - Ты уверен? Знаешь ли, ты можешь стать великим, у тебя есть все задатки, я это вижу, а Слизерин поможет тебе достичь величия, это несомненно... Так что - не хочешь? Ну ладно, если ты так в этом уверен... Что ж, тогда... ГРИФФИНДОР!
Гарри показалось, что Шляпа выкрикнула этот вердикт куда громче, чем предыдущие. Он снял Шляпу и, ощущая дрожь в ногах, медленно пошел к своему столу. Он испытывал такое сильное облегчение по поводу того, что его все-таки выбрали и что он попал не в Слизерин, что даже не замечал, что ему аплодируют более бурно и продолжительно, чем другим. Рыжий староста Перси вскочил со своего стула, схватил руку Гарри и начал ее трясти, а близнецы Фред и Джордж в это время вопили во весь голос:
С нами Поттер! С нами Поттер!
Пожав руки всем желающим, Гарри плюхнулся на свободный стул, оказавшись как раз напротив призрака в трико, которого он видел перед началом церемонии. Призрак похлопал его по руке, и Гарри внезапно испытал очень неприятное, испугавшее его ощущение - ему показалось, что он сунул руку в ведро с ледяной водой.
Теперь он наконец получил возможность увидеть главный стол, за которым сидели учителя. В самом
углу сидел Хагрид, который, поймав взгляд Гарри, показал ему большой палец, и Гарри улыбнулся в ответ. А в центре стола стоял большой золотой стул, напоминавший трон, на котором восседал Альбус Дамблдор. Гарри сразу узнал его - он был таким же, как на карточке-вкладыше из «шоколадной лягушки». Серебряные волосы Дамблдора сияли ярче, чем привидения, ярче, чем что-либо в зале.
Еще Гарри заметил профессора Квиррелла, нервного молодого человека, с которым он познакомился в «Дырявом котле». Сейчас на голове Квиррелла красовался большой фиолетовый тюрбан, так что профессор выглядел еще более странным, чем раньше.
Церемония подходила к концу, оставалось всего трое первокурсников. Лайзу Турпин зачислили в Когтевран, и теперь пришла очередь Рона. Гарри видел, что тот даже позеленел от страха. Гарри скрестил под столом пальцы, и через секунду Шляпа громко завопила:
ГРИФФИНДОР!
Гарри громко аплодировал вместе с другими до тех пор, пока Рон не плюхнулся рядом.
Отлично, Рон, просто превосходно, - с важным видом похвалил его Перси Уизли, в то время как последняя в списке Блейз Цабини уже направлялась к столу Слизерина. Профессор МакГонагалл скатала свой свиток и вынесла из зала Волшебную шляпу.
Гарри посмотрел на стоявшую перед ним пустую золотую тарелку. Он только сейчас понял, что безумно голоден. Казалось, что купленные в поезде сладости он съел не несколько часов, а несколько веков назад. Альбус Дамблдор поднялся со своего трона и широко развел руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы.
Добро пожаловать! - произнес он.-Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!
Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Гарри сидел и не знал, смеяться ему или нет.
Он... он немного ненормальный? - неуверенно спросил Гарри, обращаясь к сидевшему слева от него Перси.
Ненормальный? - рассеянно переспросил Перси, но тут же спохватился. - Он гений! Лучший волшебник в мире! Но, в общем, ты прав, он немного сумасшедший. Как насчет жареной картошки, Гарри?
Гарри посмотрел на стол и замер от изумления. Стоявшие на столе тарелки были доверху наполнены едой. Гарри никогда не видел на одном столе так много своих любимых блюд: ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и непонятно как и зачем здесь оказавшиеся мятные леденцы.
Надо признать, что Дурсли никогда не морили Гарри голодом, но и никогда не давали ему съесть столько, сколько ему хотелось. А Дадли всегда съедал то, что особенно нравилось Гарри, даже если его самого от этого тошнило. Но сейчас Гарри был не в доме Дурслей. Он положил в свою тарелку всего понемногу - за исключением мятных леденцов - и накинулся на еду. Она была просто великолепной.
Неплохо выглядит, - грустно заметил призрак в трико, наблюдая, как Гарри поедает стейк
Вы хотите... - начал было Гарри, но призрак покачал головой.
Я не ем вот уже почти четыре сотни лет. У меня нет никакой необходимости в еде, но, по правде говоря, мне ее не хватает. Кстати, я, кажется, не представился. Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, к вашим услугам. Привидение, проживающее в башне Гриффиндора.
Я знаю, кто ты! - внезапно выпалил Рон. - Мои братья рассказывали о тебе-ты Почти Безголовый Ник!
Я бы предпочел, чтобы вы называли меня сэр Николас де Мимси, - строгим тоном начал призрак, но его опередил Симус Финниган. Тот самый светловолосый мальчик, который стоял перед Гарри
в шеренге.
Почти безголовый? Как можно быть почти безголовым?
Сэр Николас выглядел немного недовольным, словно беседа зашла не туда, куда бы ему хотелось.
А вот так, - раздраженно ответил он, дергая себя за левое ухо.
Голова отделилась от шеи и упала на плечо, словно держалась на пружине и приводилась в действие нажатием на ухо. Очевидно, кто-то пытался его обезглавить, но не довел дело до конца. Лежащая на плече голова Почти Безголового Ника довольно Улыбалась, наблюдая за выражениями лиц первокурсников. Затем он потянул себя за правое ухо и голова с щелчком встала на место. Привидение прокашлялось.
Итак, за новых учеников факультета Гриффиндор! Надеюсь, вы поможете нам выиграть в этом году соревнование между факультетами? Гриффиндор никогда так долго не оставался без награды. Вот уже шесть лет подряд победа достается Слизерину. Кровавый Барон - это привидение подвалов Слизерина - стал почти невыносим.
Гарри посмотрел в сторону стола Слизерин и увидел жуткого вида привидение с выпученными пустыми глазами, вытянутым костлявым лицом, и в одеждах, запачканных серебряной кровью. Барон сидел рядом с Малфоем, который, как с радостью отметил Гарри, был вовсе не в восторге от такого общества.
А как получилось, что он весь в крови? - выпалил Симус, которого почему-то очень заинтересовал этот вопрос.
Я никогда не спрашивал, - деликатно заметил Почти Безголовый Ник
Когда все наелись - в смысле съели столько, сколько смогли съесть, - тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми и так ярко заблестев в пламени свечей, словно на них и не было никакой еды. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое всех мыслимых видов, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги...
Пока Гарри наполнял свою тарелку разнообразными десертами, за столом заговорили о семьях.
Лично я - половина на половину, - признался Симус. - Мой папа - магл, а мама - волшебница. Мама ничего ему не говорила до тех пор, пока они не поженились. Я так понял, что он совсем не обрадовался, когда узнал правду.
Все рассмеялись.
А ты, Невилл? - спросит Рон.
Я... Ну, меня вырастила бабушка, она волшебница, - начал Невилл. - Но вся моя семья была уверена, что я самый настоящий магл. Мой двоюродный дядя Элджи все время пытался застать меня врасплох, чтобы я сотворил какое-нибудь чудо. Он очень хотел, чтобы я оказался волшебником. Так, однажды он подкрался ко мне, когда я стоял на пирсе, и столкнул меня в воду. А я чуть не утонул. В общем, я был самым обычным - до восьми лет. Когда мне было восемь, Элджи зашел к нам на чай, поймал меня и высунул за окно. Я висел там вниз головой, а он держал меня за лодыжки. И тут моя двоюродная тетя Энид предложила ему пирожное, и он случайно разжал руки. Я полетел со второго этажа, но не разбился, - я словно превратился в мячик, отскочил от земли и попрыгал вниз по дорожке. Они все были в восторге, а бабушка даже расплакалась от счастья. Вы бы видели их лица, когда я получил письмо из Хогвартса, - они боялись, что мне его не пришлют, что я не совсем волшебник Мой двоюродный дядя Элджи на Радостях подарил мне жабу.
Тут Гарри прислушался к тому, о чем говорили сидевшие слева от него Перси и Гермиона. Впрочем, он мог бы догадаться: Гермиона, естественно, говорила о занятиях
Я так надеюсь, что мы начнем заниматься прямо сейчас. Нам столько всего предстоит выучить. Лично меня больше всего интересует трансфигурация, вы понимаете, искусство превращать что-либо во что-либо другое. Хотя, конечно, это считается очень сложным делом.
На многое не рассчитывай. Вы начнете с мелочей, будете превращать спички в иголки, примерно так.
Гарри согрелся, размяк и ощутил, что у него начинают слипаться глаза. Чтобы не заснуть, он вытаращил их и начал глазеть по сторонам, наконец уткнувшись взглядом в учительский стол. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор МакГонагалл беседовала с профессором Дамблдором, а профессор Квиррелл, так и не снявший свой дурацкий тюрбан, разговаривал с незнакомым Гарри преподавателем с сальными черными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей.
Все произошло совершенно внезапно. Крючконосый вдруг посмотрел прямо на Гарри - и голову Гарри пронзила острая боль. Ему показалось, что его похожий на молнию шрам на мгновение раскалился добела.
Ой! - Гарри хлопнул себя ладонью по лбу.
Что случилось? - поинтересовался Перси.
Н-н-ничего, - с трудом выдавил из себя Гарри. Боль прошла так же быстро, как и появилась. Но вот ощущение, которое возникло у Гарри, когда он поймал взгляд крючконосого, - ощущение, что этому преподавателю очень не нравится Гарри Поттер, осталось.
А кто это там разговаривает с профессором Квирреллом? - спросил он у Перси.
А, ты уже знаешь Квиррелла? Не удивляюсь, почему он такой нервный - занервничаешь тут, когда рядом сидит профессор Снегг. Он учит тому, как надо смешивать волшебные зелья, но говорят, что это ему совсем не по душе. Все знают, что он хочет занять место профессора Квиррелла. Он большой специалист по Темным искусствам, этот Снегг.
Гарри какое-то время понаблюдал за Снеггом, но тот больше не смотрел на него.
Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и профессор Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли.
Хм-м-м! - громко прокашлялся Дамблдор. - Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом...
Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли.
По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу - они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.
Гарри рассмеялся, но таких весельчаков, как он, оказалось очень мало.
Он ведь шутит? - пробормотал Гарри, повернувшись к Перси.
Может быть, - ответил Перси, хмуро глядя на Дамблдора. - Это странно, потому что обычно он объясняет, почему нам нельзя ходить куда-либо. Например, про лес и так все понятно - там опасные звери, это всем известно. А тут он должен был бы все объяснить, а он молчит. Думаю, он, по крайней мере, должен был посвятить в это нас, старост.
А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! - прокричал Дамблдор.
Гарри заметил, что у всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки.
Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на ее конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.
Каждый поет на свой любимый мотив, - сообщил Дамблдор. - Итак, начали!
Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, Научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых, Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.
В наших головах сейчас гуляет ветер, В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух, Но для знаний место в них всегда найдется, Так что научи нас хоть чему-нибудь.
Если что забудем, ты уж нам напомни,
А если не знаем, ты нам объясни.
Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс,
А мы уж постараемся тебя не подвести.
Каждый пел, как хотел, - кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли все еще продолжали петь школьный гимн - медленно и торжественно, словно похоронный марш. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех.
О, музыка! - воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. - Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью - марш!
Первокурсники, возглавляемые Перси, прошли мимо еще болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице.
Ноги Гарри снова налились свинцом, только уже не от волнения, а от усталости и сытости. Он был очень сонным и даже не удивился тому, что люди, изображенные на развешанных в коридорах портретах, перешептываются между собой и показывают на первокурсников пальцами. И воспринял как само собой разумеющееся то, что Перси дважды проводил их сквозь потайные двери - одна пряталась за раздвижными панелями, а вторая скрывалась за свисающим с потолка длинным гобеленом. Зевая и с трудом передвигая ноги, они поднимались то по одной лестнице, то по другой. Гарри не переставал спрашивать себя, когда же они доберутся до цели и тут Перси вдруг остановился.
Перед ними в воздухе плавали костыли. Как только Перси сделал шаг вперед, костыли угрожающе развернулись в его сторону и начали атаковать. Но они не ударяли, а останавливались в нескольких сантиметрах, как бы говоря, что он должен уйти.
Это Пивз, наш полтергейст, - шепнул Перси, обернувшись к первокурсникам. А потом повысил голос: - Пивз, покажись!
Ответом ему послужил протяжный и довольно неприличный звук - в лучшем случае похожий на звук воздуха, выходящего из воздушного шара.
Ты хочешь, чтобы я пошел к Кровавому Барону и рассказал ему, что здесь происходит?
Послышался хлопок, и в воздухе появился маленький человечек с неприятными черными глазками и большим ртом. Он висел, скрестив ноги, между полом и потолком, и делал вид, что опирается на костыли, которые ему явно не были нужны.
О-о-о-о! - протянул он, злорадно хихикнув. - Маленькие первокурснички! Сейчас мы повеселимся.
Висевший в воздухе человечек вдруг спикировал на них, и все дружно пригнули головы.
Иди отсюда, Пивз, иначе Барон об этом узнает, я не шучу! - резким тоном произнес Перси.
Пивз высунул язык и исчез, уронив свои костыли на голову Невиллу Они слышали, как он удаляется от них, из вредности стуча чем-то по выставленным в коридоре рыцарским доспехам.
Вам следует его остерегаться, - предупредил Перси, когда они двинулись дальше. - Единственный, кто может контролировать его - это Кровавый Барон, а так Пивз не слушается даже нас, старост. Вот мы и пришли.
Они стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка.
Пароль? - строго спросила женщина.
- Капут драконис, - ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене.
Все пробрались сквозь нее самостоятельно, только неуклюжего Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная Общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами.
Перси показал девочкам дверь в их спальню, мальчики вошли в другую дверь. Они поднялись по винтовой лестнице - очевидно, комната находилась в одной из башенок - и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Все оказались слишком утомлены, чтобы еще о чем-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати.
Классно поели, правда? - донеслось до Гарри бормотание Рона, скрытого от него тяжелыми шторами. - Уйди отсюда, Короста! Представляешь, Гарри, она жует мои простыни!
Гарри хотел спросить Рона, что из сладкого ему больше всего понравилось, но не успел - он заснул, едва голова коснулась подушки.
Наверное, странный сон, приснившийся Гарри, объяснялся тем, что он слишком много съел. Во сне он расхаживал в тюрбане профессора Квиррелла, а тюрбан беседовал с ним, убеждая его, что он должен перейти на факультет Слизерин, поскольку так ему предначертано судьбой.
Гарри категорично заявил тюрбану, что он ни за что не перейдет в Слизерин. Тюрбан становился все тяжелее и тяжелее, и Гарри пытался его снять, а тот сжимался, больно сдавливая голову. Рядом стоял Малфой и смеялся над тщетностью предпринимаемых Гарри попыток. А затем Малфой превратился в крючконосого преподавателя по фамилии Снегг, который хохотал громким леденящим смехом. Потом ярко вспыхнул зеленый свет, и Гарри проснулся, обливаясь потом и содрогаясь.
Гарри перевернулся на другой бок и снова заснул. А когда проснулся следующим утром, он даже не мог вспомнить, что ему приснилось.