«Белая армия, Чёрный барон, снова готовят нам царский трон…» Строки этой знаменитой песни, восхваляющей силу и мощь Красной Армии, были известны каждому жителю Страны Советов. Впрочем, эта песня популярна и сегодня. А вот о том, что «Чёрный барон» — это не символ абстрактного зла, а вполне реальная фигура, знают очень немногие.
«Сломишь, но не согнёшь»
Прозвище «Чёрный барон» в годы Гражданской войны получил один из лидеров Белого движения Пётр Николаевич Врангель . Прозвали барона Врангеля так за пристрастие к чёрной казачьей черкеске с газырями, которую военачальник практически неизменно носил с 1918 года.
Но если для белых этот образ был положительным, то для красных Чёрный барон действительно стал фигурой мрачной и вызывавшей ненависть.
Нажмите для увеличения
Неизвестно, знакомы ли были создатели «Звёздных войн» с историей Гражданской войны в России, но некоторые параллели между Чёрным бароном и Дартом Вейдером можно провести. Хотя в главном они различны — Пётр Николаевич Врангель от начала и до конца оставался на одной стороне, никуда не переходя.
Родился Пётр Врангель 27 августа 1878 года в городе Новоалександровске Ковенской губернии в старинной дворянской семье, ведшей родословную с XIII века. Родовой девиз Врангелей звучит очень многозначительно: «Сломишь, но не согнёшь». Сам генерал Врангель соответствовал данному девизу на все 100 процентов.
В роду Врангелей хватало героев, на примеры которых мог равняться подрастающий Петя Врангель. Имя одного из его предков значилось на стене храма Христа Спасителя в числе русских офицеров, раненных во время Отечественной войны. Отдалённый родственник Петра Врангеля пленил самого Шамиля, а ещё один член рода, полярный исследователь адмирал Фердинанд Врангель, удостоился острова собственного имени в Северном Ледовитом океане.
Инженер с шашкой наголо
О военной карьере Пётр Врангель не мечтал. Сказывалось влияние отца — Николай Егорович Врангель был известным учёным-искусствоведом и коллекционером. Будущий лидер белых в 1896 году окончил Ростовское реальное училище, а спустя пять лет — Горный институт в Петербурге, получив диплом инженера.
В том же 1901 году Врангель поступил в лейб-гвардии Конный полк, через год сдал экзамен при Николаевском кавалерийском училище, после чего был произведён в корнеты гвардии с зачислением в запас.
На этом свою военную карьеру Врангель, казалось, закончил, став гражданским чиновником по особым поручениям при генерал-губернаторе в Иркутске.
Всё переменила Русско-японская война, начавшаяся в 1904 году. Вернувшийся добровольцем в армию барон Врангель более на «гражданку» не вернётся. В чине сотника казачьего полка Пётр Врангель будет удостоен орденов Святой Анны 4-й степени с надписью на холодном оружии «За храбрость» и Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом.
Правительство Юга России. Крым, Севастополь, 22 июля 1920 года. Фото: ru.wikipedia.org
Путь героя
Когда Русско-японская война завершилась, несостоявшийся инженер уже не видел себя вне армии. В 1910 году Врангель окончил Императорскую академию Генерального штаба и Первую мировую войну встречал в чине ротмистра в должности командира эскадрона кавалерийского полка.
К тому времени Пётр Николаевич уже был женат — в 1907 году женой бравого кавалериста стала дочь камергера Высочайшего Двора Ольга Иваненко .
Несмотря на то, что к 1914 году барон Врангель был уже отцом троих детей, в начавшейся войне отсидеться за чужими спинами он не пытался. Больше того, в рапортах командиры отмечали выдающуюся храбрость ротмистра Врангеля.
Спустя три недели после начала войны отряд Врангеля атакует и захватит неприятельскую батарею — за этот подвиг барон одним из первых в ходе Первой мировой войны будет удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени. В декабре 1914 года Врангель становится полковником, а в январе 1917 года — генерал-майором, становясь одним из самых перспективных и талантливых русских военачальников. К лету 1917 года генерал Врангель уже командует Сводным кавалерийским корпусом, однако революционные потрясения поворачивают жизнь генерала в новое русло.
Триумф и опала
Октябрьскую революцию барон Врангель, по понятным причинам, не принял и, покинув армию, обосновался на даче в Крыму. Там он в декабре 1917 года был арестован местными большевиками. Однако никаких серьёзных обвинений генералу предъявить не удалось, и он оказался на свободе. После появления в Крыму немцев барон отправился в Киев, рассчитывая поступить на службу к гетману Скоропадскому.
Однако гетман Врангеля не впечатлил, и он меняет планы, отправившись в Екатеринодар. Там барон Врангель вступает в белую Добровольческую армию, заняв пост командира 1-й Конной дивизии.
Успехи Белой армии в 1918-1919 годах во многом были заслугой конницы Врангеля. Собирая силы в кулак на отдельном участке фронта, барон наносил сокрушительный удар противнику, обращая его в бегство.
В июне 1919 года конница Врангеля взяла Царицын. Однако именно после этого успеха барон попал в немилость к командующему Добровольческой армией Антону Ивановичу Деникину.
У двух военачальников оказались кардинально различные взгляды на дальнейшие действия — Деникин собирался наступать на Москву, а Врангель предлагал идти на Восток, на соединение с Колчаком.
Провал московского наступления показал, что прав был скорее Врангель, однако ему это не очень помогло. Конфликт с Деникиным привёл к отстранению барона от командования войсками. В феврале 1920 года Пётр Николаевич Врангель вышел в отставку и отбыл в Константинополь.
Слева направо: глава Правительства Юга России А. В. Кривошеин, Главнокомандующий П. Н. Врангель, начальник его штаба П. Н. Шатилов. Крым. Севастополь. 1920 год. Фото: ru.wikipedia.org
«Проект Врангеля» безнадёжно опоздал
Казалось, военная карьера кончена. Но судьбе было угодно вновь сделать поворот — в апреле 1920 года в отставку с поста командующего Добровольческой армией уходит Антон Деникин, и его место занимает Пётр Врангель.
К тому моменту положение белых на Юге России казалось безнадёжным. Армия отступала, и полный разгром виделся неизбежным.
Вступив в должность, барон сделал всё, что мог. Ему удалось остановить наступление красных, мобилизовав армию. Закрепившись в Крыму, он вселил уверенность в возможность общего успеха в военных и гражданских.
А главное, Врангель, пытаясь привлечь на свою сторону массы, утвердил проект аграрной реформы, предполагавшей наделение крестьян землёй. Кроме того, при Врангеле был утверждён целый ряд социально-экономических мероприятий, который должен был позволить завоевать Россию не оружием, а наглядным примером успеха.
Барон, отойдя от лозунга о единой и неделимой России, предполагал для государства федеративное устройство, признав независимость горцев и собираясь признать независимость Украины.
Отразив весной 1920 года наступление красных на Крым, летом белые сумели прорваться в Северную Таврию, что им было необходимо для пополнения запасов продовольствия. Однако этот успех стал для белых последним.
Время было упущено. Красные уверенно контролировали большую часть территории России, располагая несравнимо большими ресурсами. Жители Советской России о реформах Врангеля ничего не слышали — для них он был «Чёрным бароном», упрямо насаждающим «царский трон».
На самом деле Врангель не скрывал симпатий к институту монархии, однако, будучи человеком гибким, в своей политической программе безапелляционно на этом не настаивал.
Исход
Но это уже не имело значения. Даже западные державы, ещё недавно оказывавшие помощь белым, не хотели далее тратиться на поддержку противников красных.
В ноябре 1920 года Красная Армия прорвалась в Крым. В этой ситуации барон Врангель делал, что мог — ему удалось организовать эвакуацию армии и гражданских лиц за границу, избежав при этом хаоса. Все, кто хотел уехать, уехали — Врангель сам убедился в этом, обойдя крымские порты на миноносце.
Любопытный момент — мать барона Врангеля, Мария Дмитриевна Дементьева-Майкова, практически всю Гражданскую войну провела в Петрограде. Даже когда её сын стал Главнокомандующим Вооружённых сил Юга России, она продолжала работать в советском музее. Лишь в конце 1920 года, накануне окончательного поражения белых, друзья барона Врангеля переправили Марию Дмитриевну в Финляндию.
Нажмите для увеличения
Что сломало «негнущегося» барона?
Оказавшись в эмиграции, Пётр Николаевич Врангель от борьбы не отказался. Он сохранял вокруг себя свой штаб, оставаясь в готовности в любой момент вновь вступить в бой с большевиками. В 1924 году Врангель основал Русский Общевоинский союз (РОВС) — наиболее массовую и мощную белоэмигрантскую организацию, костяк которой составили бывшие офицеры. На пике РОВС насчитывал в своих рядах до 100 тысяч человек. Эта мощная организация ставила своей задачей в подходящий момент возобновить вооружённую борьбу против большевиков.
Сами большевики к данной организации относились весьма серьёзно — именно поэтому ряд её руководителей был либо похищен, либо уничтожен советскими спецслужбами. Некоторые по сей день полагают, что не избежал этой участи и сам Пётр Николаевич Врангель.
К осени 1927 года пламенному барону, мечтавшему о реванше, пришлось вспомнить о том, что он глава многочисленного семейства, которое нужно кормить. Врангель с семьёй перебрался в Брюссель, где военачальник вспомнил молодость, устроившись инженером в одну из местных фирм.
В апреле 1928 года барон заразился туберкулёзом. Болезнь развивалась стремительно, и, промучившись несколько дней, генерал скончался. По сей день некоторые историки убеждены, что Врангель заболел не просто так, а «благодаря» усилиям советских спецслужб. Объективных доказательств этого, правда, нет и по сей день.
Чёрного барона похоронили в Брюсселе. Позднее, однако, соратники нашли своему бывшему лидеру другое пристанище — 6 октября 1929 года прах Петра Николаевича Врангеля был торжественно перезахоронен в храме Святой Троицы в Белграде.
Пётр Николаевич Врангель |
|
Прозвище: |
Чёрный барон |
Место рождения: |
Российская империя, Ковенская губерния, Новоалександровск |
Место смерти: |
Бельгия, Брюссель |
Принадлежность: |
Российская империя |
Род войск: |
Кавалерия |
Годы службы: |
|
Генерального штаба генерал-лейтенант (1918) |
|
Командовал: |
Кавалерийской дивизией; кавалерийским корпусом; Кавказской Добровольческой армией; Добровольческой армией; В. С. Ю. Р.; Русской Армией |
Сражения/войны: |
Русско-японская война Первая мировая война Гражданская война |
Автограф: |
|
Происхождение
Участие в Гражданской войне
Политика Врангеля в Крыму
Руководитель Белого движения
Падение белого Крыма
Севастопольская эвакуация
Эмиграция
Барон Пётр Николаевич Врангель (15 (27) августа 1878, Новоалександровск, Ковенская губерния, Российская империя - 25 апреля 1928, Брюссель, Бельгия) - русский военачальник, участник Русско-японской и Первой мировой войн, один из главных руководителей (1918?1920) Белого движения в годы Гражданской войны. Главнокомандующий Русской Армии в Крыму и Польше (1920). Генерального штаба генерал-лейтенант (1918). Георгиевский кавалер.
Получил прозвище «Чёрный барон» за свою традиционную (с сентября 1918 года) повседневную форму одежды - чёрную казачью черкеску с газырями.
Происхождение
Происходил из дома Тольсбург-Эллистфер рода Врангель - старинной дворянской семьи, которая ведёт свою родословную с начала XIII века. Девиз рода Врангелей был: «Frangas, non flectes» (Сломишь, но не согнешь). Выходец из петербургской интеллигенции.
Имя одного из предков Петра Николаевича значится в числе раненых на пятнадцатой стене Храма Христа Спасителя в Москве, где начертаны имена русских офицеров, погибших и раненых во время Отечественной войны 1812 года. Отдалённый родственник Петра Врангеля - барон А. Е. Врангель - пленил Шамиля. Имя ещё более отдалённого родственника Петра Николаевича - известного русского мореплавателя и полярного исследователя адмирала барона Ф. П. Врангеля - носит остров Врангеля в Северном Ледовитом океане, а также другие географические объекты в Северном Ледовитом и Тихом океанах.
Отец - барон Николай Егорович Врангель (1847-1923) - учёный-искусствовед, писатель и известный собиратель антиквариата. Мать - Мария Дмитриевна Дементьева-Майкова (1856-1944) - всю Гражданскую войну прожила в Петрограде под своей фамилией. После того как Пётр Николаевич стал Главнокомандующим Вооружённых сил Юга России, друзья помогли ей переехать в беженское общежитие, где она прописалась как «вдова Веронелли», однако на работу в советский музей продолжала ходить под своей настоящей фамилией. В конце октября 1920 при помощи савинковцев друзья устроили ей побег в Финляндию.
Троюродными братьями деду Петра Врангеля - Егору Ермолаевичу (1803-1868) - приходились профессор Егор Васильевич и адмирал Василий Васильевич.
Учёба
Окончил Ростовское реальное училище (1896) и Горный институт в Санкт-Петербурге (1901). Был по образованию инженером.
Поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Конный полк в 1901 году, а в 1902 году, сдав экзамен в Николаевском кавалерийском училище, был произведён в корнеты гвардии с зачислением в запас. После этого покинул ряды армии и отправился в Иркутск чиновником особых поручений при генерал-губернаторе.
Участие в Русско-японской войне
После начала Русско-японской войны вновь поступает на военную службу, на сей раз - уже навсегда. Барон вступил добровольцем в действующую армию и был определён во 2-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска. В декабре 1904 года он был произведён в чин сотника - с формулировкой в приказе «за отличие в делах против японцев» и награждён орденами Святой Анны 4-й степени с надписью на холодном оружии «За храбрость» и Святого Станислава с мечами и бантом. 6 января 1906 года получил назначение в 55-й драгунский Финляндский полк и произведён в чин штабс-ротмистра. 26 марта 1907 года вновь получил назначение в лейб-гвардии Конный полк в чине поручика.
Участие в Первой мировой войне
Окончил в 1910 году Николаевскую императорскую академию Генерального штаба, в 1911 году - курс Офицерской кавалерийской школы. Первую мировую войну встретил командиром эскадрона в чине ротмистра. 13 октября 1914 года одним из первых русских офицеров был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. В декабре 1914 года получает чин полковника. В июне 1915 года был награждён Георгиевским золотым оружием.
В октябре 1915 года был переведён на Юго-Западный фронт и 8 октября 1915 года получил назначение командиром 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска. При переводе ему была дана следующая характеристика его бывшим командиром: «Выдающейся храбрости. Разбирается в обстановке прекрасно и быстро, очень находчив в тяжелой обстановке». Командуя указанным полком, барон Врангель сражался против австрийцев в Галиции, участвовал в знаменитом Луцком прорыве 1916 г., затем в оборонительных позиционных боях. Во главу угла он ставил боевую доблесть, воинскую дисциплину, честь и ум командира. Если офицер отдал приказание, говорил Врангель, и оно не выполнено, «он уже не офицер, на нём офицерских погон нет». Новыми шагами в военной карьере Петра Николаевича стали чин генерал-майора, «за боевое отличие», в январе 1917 года и назначение его командиром 2-й бригады Уссурийской конной дивизии, затем в июле 1917 года - командующим 7-й кавалерийской дивизии, а после - командующим Сводным кавалерийским корпусом.
За успешно проведённую операцию на реке Збруч летом 1917-го генерал Врангель был награждён солдатским Георгиевским крестом IV степени.
Участие в Гражданской войне
С конца 1917 года жил на даче в Ялте, где вскоре был арестован большевиками. После непродолжительного заключения генерал, выйдя на свободу, скрывался в Крыму вплоть до вступления в него германской армии, после чего уехал в Киев, где решил сотрудничать с гетманским правительством П. П. Скоропадского. Уверившись в слабости нового украинского правительства, державшегося исключительно на германских штыках, барон покидает Украину и прибывает в занятый Добровольческой Армией Екатеринодар, где принимает командование 1-й Конной дивизией. С этого момента начинается служба барона Врангеля в Белой армии.
В августе 1918 года поступил в Добровольческую армию, имея к этому времени чин генерал-майора и будучи Георгиевским кавалером. Во время 2-го Кубанского похода командовал 1-й конной дивизией, а затем - 1-м конным корпусом. В ноябре 1918 года произведён в чин генерал-лейтенанта.
Пётр Николаевич был противником ведения конными частями боёв по всему фронту. Генерал Врангель стремился собирать конницу в кулак и бросать её в прорыв. Именно блистательные атаки врангелевской конницы определили окончательный результат боёв на Кубани и Северном Кавказе.
В январе 1919 года некоторое время командовал Добровольческой армией, с января 1919-го - Кавказской Добровольческой армией. Находился в натянутых отношениях с главнокомандующим ВСЮР генералом А. И. Деникиным, так как требовал скорейшего наступления в царицынском направлении для соединения с армией адмирала А. В. Колчака (Деникин настаивал на скорейшем наступлении на Москву). Крупной военной победой барона стало взятие Царицына 30 июня 1919 года, до этого трижды безуспешно штурмовавшегося войсками атамана П.Н Краснова в течение 1918 года. Именно в Царицыне прибывший туда вскоре Деникин подписал свою знаменитую «Московскую директиву», которая, по мнению Врангеля, «являлась смертным приговором войскам Юга России». В ноябре 1919 года был назначен командующим Добровольческой армией, действовавшей на московском направлении. 20 декабря 1919 года из-за разногласий и конфликта с главнокомандующим В. С. Ю. Р. был отстранён от командования войскам, а 8 февраля 1920 года уволен в отставку и отбыл в Константинополь.
20 марта главнокомандующий ВСЮР генерал Деникин принял решение уйти в отставку со своего поста. 21 марта в Севастополе был созван военный совет под председательством генерала Драгомирова на котором главнокомандующим был выбран Врангель. По воспоминаниям П. С. Махрова на совете первым имя Врангеля назвал начальник штаба флота капитан 1-го ранга Рябинин. 22 марта Врангель прибыл в Севастополь на английском корабле «Император Индии» и вступил в командование.
Политика Врангеля в Крыму
В течение шести месяцев 1920 г. П. Н. Врангель, Правитель Юга России и Главнокомандующий Русской Армией, старался учесть ошибки своих предшественников, смело шёл на немыслимые ранее компромиссы, пытался привлечь на свою сторону различные слои населения, но ко времени прихода его к власти Белая борьба была фактически уже проиграна как в международном, так и во внутреннем аспектах.
Выступал за федеративное устройство будущей России. Склонялся к признанию политической самостоятельности Украины (в частности, согласно особому указу, принятому осенью 1920 года, украинский язык признавался общегосударственным наравне с русским). Однако все эти действия имели целью лишь заключение военного союза с армией Директории УНР, возглавляемой Симоном Петлюрой, к тому времени почти потерявшим контроль над территорией Украины.
Признал независимость горской федерации Северного Кавказа. Старался наладить контакты с руководителями повстанческих формирований Украины, в том числе с Махно, однако успехов не добился, а парламентёры Врангеля были расстреляны махновцами. Однако командиры более мелких формирований «зелёных» охотно вступали в союз с бароном.
При поддержке главы Правительства Юга России видного экономиста и реформатора А. В. Кривошеина разработал ряд законодательных актов по аграрной реформе, среди которых главным является «Закон о земле», принятый правительством 25 мая 1920 года.
В основе его земельной политики лежало положение о принадлежности большей части земель крестьянам. Он признал законным захват крестьянами помещичьих земель в первые годы после революции (правда, за определённый денежный или натуральный взнос в пользу государства). Провёл ряд административных реформ в Крыму, а также реформу местного самоуправления («Закон о волостных земствах и сельских общинах»). Стремился привлечь на свою сторону казачество, обнародовав ряд указов по областной автономии казачьих земель. Покровительствовал рабочим, приняв ряд положений по рабочему законодательству. Несмотря на все прогрессивные меры, доверия населения белые в лице главнокомандующего не приобрели, а материальные и людские ресурсы Крыма были истощены. Кроме того, Великобритания фактически отказалась от дальнейшей поддержки белых, предложив обратиться «к советскому правительству, имея в виду добиться амнистии», и сообщив, что Британское правительство откажется от какой бы то ни было поддержки и помощи в случае, если белое руководство вновь откажется от переговоров. Понятно, что само предложение о переговорах с большевиками было абсолютно неприемлемо и даже оскорбительно для Белого командования, поэтому действия Британии, расцененные как шантаж, не повлияли на принятое решение продолжать борьбу до конца.
Руководитель Белого движения
При вступлении в должность Главнокомандующего В. С. Ю. Р. Врангель видел своей основной задачей не борьбу с красными, а задачу «с честью вывести армию из тяжёлого положения ». В этот момент мало кто из белых военачальников мог предполагать саму возможность активных военных действий, да и боеспособность войск после полосы катастроф ставилась под вопрос. Очень тяжёлый удар по моральному состоянию войск нанёс и британский ультиматум о «прекращении неравной борьбы ». Это послание британцев стало первым международным документом, полученным Врангелем в ранге руководителя Белого движения. Генерал барон Врангель напишет позже в своих мемуарах:
В этой связи неудивительно, что генерал барон Врангель при вступлении своём в должность Главнокомандующего В. С. Ю. Р., осознавая всю степень уязвимости Крыма, сразу же предпринял ряд мер подготовительного характера на случай эвакуации армии - чтобы избежать повторения катастроф Новороссийской и Одесской эвакуаций. Барон также прекрасно понимал, что экономические ресурсы Крыма ничтожны и несравнимы с ресурсами Кубани, Дона, Сибири, послуживших базами для возникновения Белого движения и пребывание района в изоляции может привести к голоду.
Через несколько дней после вступления барона Врангеля в должность им были получены сведения о подготовке красными нового штурма Крыма, для чего сюда большевистское командование стягивало значительное количество артиллерии, авиации, 4 стрелковые и кавалерийскую дивизии. В числе этих сил находились также отборные войска большевиков - Латышская дивизия, 3-я стрелковая дивизия, состоявшая из интернационалистов - латышей, венгров и др.
13 апреля 1920 году латыши атаковали и опрокинули на Перекопе передовые части генерала Я. А. Слащёва и уже начали было продвигаться в южном направлении от Перекопа в Крым. Слащёв контратаковал и погнал противника назад, однако латышам, получавшим с тыла подкрепления за подкреплениями, удалось зацепиться за Турецкий вал. Подошедший Добровольческий корпус решил исход боя, в результате которого красные были выбиты из Перекопа и были вскоре частично изрублены, частично изгнаны прочь конницей генерала Морозова под Тюп-Джанкоем.
14 апреля генерал барон Врангель нанёс красным контрудар, предварительно сгруппировав корниловцев, марковцев и слащёвцев и усилив их отрядом конницы и броневиками. Красные были смяты, однако подошедшая 8-я красная кавдивизия, выбитая накануне врангелевцами с Чонгара, в результате своей атаки восстановила положение, а красная пехота снова повела наступление на Перекоп - однако на этот раз штурм красным уже не удался, и их наступление было остановлено на подступах к Перекопу. Стремясь закрепить успех, генерал Врангель решил нанести большевикам фланговые удары, высадив два десанта (алексеевцы на кораблях были направлены в район Кирилловки, а Дроздовская дивизия - к посёлку Хорлы в 20 км западнее Перекопа). Оба десанта были замечены красной авиацией ещё до высадки, поэтому 800 человек алексеевцев после тяжёлого неравного боя со всей подошедшей 46-й Эстонской дивизией красных с большими потерями прорвались к Геническу и были эвакуированы под прикрытием корабельной артиллерии. Дроздовцы же, несмотря на то, что их десант также не стал для врага неожиданным, смогли выполнить первоначальный план операции (Десантная операция Перекоп - Хорлы): высадились в тылу у красных, в Хорлах, откуда по тылам врага пройдя более 60 вёрст с боями к Перекопу, отвлекая от него силы наседавших большевиков. За Хорлы командир Первого (из двух дроздовских) полка полковник А. В. Туркул был произведён Главнокомандующим в генерал-майоры. В итоге штурм Перекопа красными оказался в целом сорван, и большевистское командование было вынуждено перенести очередную попытку штурма Перекопа на май, чтобы перебросить сюда ещё большие силы и уже тогда действовать наверняка. Пока же красное командование приняло решение запереть В. С. Ю. Р. в Крыму, для чего начали активно сооружаться линии заграждений, сосредотачивались крупные силы артиллерии (в том числе тяжёлой) и бронетехники.
В. Е. Шамбаров пишет на страницах своего исследования о том, как отразились на моральном состоянии воинства первые бои под командованием генерала Врангеля:
Генерал Врангель быстро и решительно производит реорганизацию армии и переименовывает её 28 апреля 1920 г. в «Русскую». Кавалерийские полки пополняются лошадями. Жёсткими мерами пытается укрепить дисциплину. Начинает поступать и снаряжение. Доставленный 12 апреля уголь позволяет ожить белогвардейским кораблям, стоявшим до этого без топлива. И Врангель в приказах по армии говорит уже о выходе из тяжёлого положения «не только с честью, но и победой ».
Наступление «Русской Армии» в Северной Таврии
Разбив несколько красных дивизий, пытавшихся контратакой предупредить наступление белых, «Русской Армии» удалось вырваться из Крыма и занять плодородные территории Новороссии, жизненно необходимые для пополнения продовольственных запасов Армии.
В сентябре 1920 г. врангелевцы были разбиты красными под Каховкой. В ночь на 8 ноября Красная армия начала генеральное наступление, целью которого было взятие Перекопа и Чонгара и прорыв в Крым. В наступлении были задействованы части 1-й и 2-й Конных армий, а также 51-я дивизия Блюхера и армия Н. Махно.
Падение белого Крыма
В ноябре 1920 года командовавший обороной Крыма генерал А. П. Кутепов не смог сдержать наступления, и части Красной армии под общим командованием М. В. Фрунзе прорвались на территорию Крыма.
Остатки белых частей (приблизительно 100 тыс. чел.) были в организованном порядке эвакуированы в Константинополь при поддержке Антанты.
Севастопольская эвакуация
Приняв Добровольческую армию в обстановке, когда всё Белое дело уже было проиграно его предшественниками, генерал барон Врангель, тем не менее, сделал всё возможное для спасения ситуации, и, в конце концов был вынужден вывезти остатки Армии и гражданского населения, которые не хотели оставаться под властью большевиков. И сделал это безупречно: эвакуация Русской Армии из Крыма, намного более сложная, чем Новороссийская эвакуация, прошла практически идеально - во всех портах царил порядок и все желающие могли сесть на пароход и, хотя и ехать в полную неизвестность, но спасти себя от красного насилия. Пётр Николаевич лично выезжал на миноносце Русского флота, но перед тем, как самому покинуть берега России, он объехал все русские порты и убедился, что пароходы, везущие беженцев, готовы тронуться в открытое море.
Эмиграция
С ноября 1920 года - в эмиграции. После прибытия в Константинополь Врангель жил на яхте «Лукулл». 15 октября 1921 г. около набережной Галаты яхту протаранил итальянский пароход «Адрия», шедший из советского Батума, и она мгновенно затонула. Врангель и члены его семьи на борту в этот момент отсутствовали. Большинству членов экипажа удалось спастись, погибли вахтенный начальник корабля мичман П. П. Сапунов, отказавшийся покинуть яхту, корабельный повар Краса и матрос Ефим Аршинов. Странные обстоятельства гибели «Лукулла» вызывали у многих современников подозрения в преднамеренном таране яхты, которые подтверждаются современными исследователями советских спецслужб. В таране «Лукулла» участвовала агент Разведупра РККА Ольга Голубовская, известная в русской эмиграции начала 1920-х как поэтесса Елена Феррари.
В 1922 году со своим штабом переехал из Константинополя в Королевство сербов, хорватов и словенцев, в Сремски-Карловци.
В 1924 году Врангель создал Русский общевоинский союз (РОВС), объединивший большинство участников Белого движения в эмиграции. В ноябре 1924 года Врангель признал верховное руководство РОВСа за великим князем Николаем Николаевичем (в прошлом - Верховным Главнокомандующим Императорской Армией в Первую мировую войну).
В сентябре 1927 года Врангель переехал с семьей в Брюссель. Работал инженером в одной из брюссельских фирм.
Скоропостижно скончался в Брюсселе после неожиданной болезни в 1928 году. По предположениям его родных, он был отравлен братом своего слуги, являвшимся большевистским агентом.
Был похоронен в Брюсселе. Впоследствии прах Врангеля был перенесен в Белград, где торжественно перезахоронен 6 октября 1929 года в русском храме Святой Троицы.
Награды
- Орден Святой Анны 4 степени «За храбрость» (4.07.1904)
- Орден Святого Станислава 3 степени с мечами и бантом (6.01.1906)
- Орден Святой Анны 3 степени (9.05.1906)
- Орден Святого Станислава 2 степени (6.12.1912)
- Орден Святого Георгия 4 степени. (13.10.1914)
- Орден Святого Владимира 4 степени с мечами и бантом (24.10.1914)
- Золотое оружие «За храбрость» (10.06.1915)
- Орден Святого Владимира 3 степени с мечами (8.12.1915)
- Солдатский Георгиевский крест 4 степени (24.07.1917)
- Орден Святителя Николая Чудотворца 2 степени
Врангель Пётр Николаевич (1878- 1928), барон, один из руководителей Белого движения, генерал-лейтенант (1917 г.).
Родился 28 августа 1878 г. в городе Ново-Александровске (Литва). Вскоре семья переехала в Ростов-на-Дону. Сын директора страхового общества. После окончания Горного института (1901 г.) поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Конный полк. Через год сдал экзамены на чин офицера гвардии при Николаевском кавалерийском училище и был произведён в корнеты.
Во время русско-японской войны 1904-1905 гг. командовал сотней 2-го Аргунского казачьего полка. Отличался большой личной храбростью, за два года дважды повышался в звании. В 1910 г. ‘окончил Императорскую Николаевскую военную академию.
С 1912 г. командовал эскадроном Конного полка.
В Первую мировую войну Врангель стал одним из первых русских офицеров, награждённых за отвагу орденом Святого Георгия.
В январе 1917 г. командовал конной дивизией. Слава Врангеля как талантливого кавалерийского командира росла, и в июле он уже возглавлял кавалерийский корпус. Летом 1917 г. его наградили солдатским Георгиевским крестом 4-й степени за прикрытие отхода пехоты к реке Сбруг.
После Октябрьской революции Врангель уехал в Крым, а затем на Дон, где присоединился к атаману А. М. Каледину, которому помогал в формировании Донской армии.
После самоубийства Каледина в августе 1918 г. вступил в ряды Добровольческой армии и вскоре стал командиром 1-й конной дивизии, а с ноября - 1-го конного корпуса. 27 декабря 1918 г. возглавил Добровольческую армию - наиболее боеспособное соединение Вооружённых сил юга России (ВСЮР).
После отставки А. И. Деникина по решению большинства высшего командного состава 22 марта 1920 г. был назначен главнокомандующим ВСЮР. Врангель попытался привлечь к движению широкие массы крестьян, приняв новую аграрную программу. По ней крестьяне получали в собственность землю. Но время было уже упущено - под контролем Русской армии, как назывались войска белых, остался практически только Крым.
В мае Врангель, собрав остатки армии, предпринял наступление в Северной Таврии. В ночь с 8 на 9 ноября красным ценой огромных потерь удалось прорвать оборону войск Врангеля на Перекопе и ворваться в Крым. 14 ноября Врангель был вынужден вместе с армией эвакуироваться в Турцию. На 120 с лишним кораблях в Стамбул переместилось около 150 тыс. человек. С 1921 г. бывший командующий жил в городе Сербски-Карловцы (Югославия), а с 1927 г. - в Брюсселе.
В 1924 г. барон создал Русский общевоинский союз, объединивший белую военную эмиграцию. Союз намеревался продолжать войну с большевиками, вести диверсионные действия.
Врангель умер скоропостижно 25 апреля 1928 г. в Брюсселе; существует версия, что он был отравлен агентами НКВД. В октябре 1929 г. прах перенесён в русскую церковь Святой Троицы в Белграде
Петр Врангель - одна из самых противоречивых фигур Белого движения. До конца жизни он вёл и открытую, и «тайную» войну против большевиков, их агентов за границей и подложной организации «Трест».
Чёрный барон
Из всех предводителей Белого движения барон Врангель был чуть ли не единственным, кто сочетал в себе качества военного и управленца, генерала и чиновника. Он происходил из старинного знатного рода, который подарил России целую плеяду талантливых военных, первооткрывателей и удачливых дельцов, коим был отец Петра Николаевича, Николай Егорович Врангель. Он прочил светскую карьеру и своему старшему сыну, который, впрочем, не проявлял особого интереса к военной деятельности и благополучно числился корнетом гвардии в запасе.
Все изменилось во время русско-японской войны, когда молодой барон добровольно взялся за шашку и более её не отпускал. Кровопролитная русско-японская война принесла награды за храбрость и «отличие в делах против японцев», «Святой Георгий» за безумную конную атаку под Кашеном во время Первой мировой, которая должна была закончиться разгромом, но завершилась полной победой и взятием неприятельской батареи. Потом Гражданская война, рождение «чёрного барона» и долгие годы бесплодных трудов в эмиграции.
Прозвище «чёрный барон» Пётр Врангель получил благодаря его неизменной привычке носить чёрную казачью черкеску. Оно было растиражировано строками песни «Красная армия всех сильней», стало нарицательным и долгое время представляло собой аллегорию мирового зла, врага народа №1, который своими интригами не давал «возродившейся стране» нормально развиваться, стремясь вернуть «монархическое рабство. Да и сам он далеко немногих жаловал. Именно ему принадлежит знаменитая фраза: «Хоть с чёртом, да против большевиков».
Дело об аннулированной амнистии и пропавшем манифесте
Под командованием Петра Николаевича находились небольшие, но ещё мощные остатки его армии. И он собирался сохранить их, во что бы то ни стало, хоть бы поступившись и моральными принципами.
8 ноября 1920 года белые войска проиграли сражение за Крым – многочисленные войска Фрунзе прорвались на территорию полуострова. За этим по радио последовало предложение о добровольной сдаче и амнистии: «по всем проступкам, связанным с гражданской борьбой», что в то время было популярной практикой советов, позволявшей пополнить Красную армию ценными кадрами. Однако до солдат обращение не дошло. Врангель приказал закрыть все радиостанции, кроме одной, обслуживаемой офицерами. Отсутствие ответа было воспринято советской стороной, как очевидный отказ, предложение об амнистии было аннулировано.
Бесследно исчез и манифест великого князя Кирилла Владимировича, отправленный Врангелю дважды: по почте и с оказией. Второй сын Владимира Александровича, третьего сына Александра II, объявив себя блюстителем престола отсутствующего императора Николая II (судьба императорской семьи была на тот момент неизвестна), предложил Врангелю «выгодное сотрудничество». Оно заключалось в организации нового открытого противостояния большевикам с помощью остатков белой армии. Казалось бы, о чём ещё мог мечтать засидевшийся в эмиграции белый генерал, изо всех сил пытавшийся найти политическую силу, способную на борьбу с большевиками.
Однако репутация у Кирилла Владимировича была весьма сомнительна. Мало того, что его брак с двоюродной сестрой - католичкой Викторией Мелитой не был признан Николаем II, который серьёзно намеревался лишить «возможного» наследника прав на престол, так он ещё первым поддержал Февральскую революцию 1917 года. Но основной причиной отказа, разумеется, была не старая обида, а недальновидность князя. Врангель понимал, что лозунги «за восстановление империи» не поддержат республиканцы, воевавшие за Деникина. А значит, сил может не хватить. Поэтому, сославшись на неполучение манифеста, который аж дважды бесследно пропал, Пётр Николаевич новому блюстителю престола отказал.
Однако на этом история не закончилась. Белая армия Врангеля представляла собой слишком лакомый кусок, чтобы просто от него отказаться. 31 августа 1924 года самоназванный «блюститель» объявил себя Императором Всероссийским Кириллом I. Таким образом, армия автоматически переходила под его начало, поскольку формально она подчинялась императору. Но на следующий день армии не стало – она была распущена самим Врангелем, а на её месте появился Русский Общевоинский союз, который возглавил Пётр Врангель. Как ни странно, но РОВС существует, и по сей день, следуя все тем же принципам 1924 года.
Партия с фальшивым союзником. Операция «Трест»
Врангелевские формирования вызывали серьёзную тревогу у Советского командования. За преемником Деникина начали приходить «специальные люди». Так, осенью 1923 года к нему в дверь постучался Яков Блюмкин – убийца германского посла Мирбаха.
Чекисты выдавали себя за французских кинооператоров, которым Врангель до этого согласился позировать. Имитировавший камеру ящик был доверху забит оружием, дополнительный – пулемёт Льюис прятали в чехле от штатива.
Но заговорщики сразу допустили серьёзную ошибку – постучали в дверь, что было совершенно не принято как в Сербии, где происходило действие, так и во Франции, где давно перешли на дверные звонки. Охранники справедливо сочли, что стучаться могут только люди, приехавшие из Советской России, и ворота, на всякий случай, не открыли.
Более серьёзным противником оказалась подложная монархическая организация «Трест», задачи которой состояли в проникновении её в эмигрантские верхи, выяснение их планов, внесение раскола в их среду, ликвидация ключевых представителей белого движения. Заверения, что в новой России крепнут контрреволюционные силы, и вот уже скоро будет нанесён ответный удар, «купили» многих: великого князя Николая Николаевича, на которого делал ставку Пётр Врангель, жаждущего деятельности генерала Александра Кутепова, который начал отправлять своих людей в Петроград, эсера Бориса Савинкова. Даже знаменитый британский разведчик Сидней Рейли, «король шпионажа» и будущий прототип Джеймса Бонда, не смог вовремя раскусить врага, и был казнён на Лубянке.
А вот Врангель сразу заподозрил неладное, сомневаясь в самой возможности существования контрреволюционных сил в тогдашней России, при разгуле красного террора. Для окончательной проверки, чёрный барон отправил «на Родину» своего человека, отважного монархиста и лучшего друга генерала Василия Шульгина, который стремился найти своего пропавшего сына. «Трест» пообещал оказать содействие. Шульгин три месяца путешествовал по нэповской России, описывая всё, что увидел. Его впечатления изложены в книге «Три столицы», которая была издана огромным тиражом. В ней он рассказывал о количестве недовольных советской властью. Якобы видные советские деятели постоянно приходили к нему и рассказывали о том, как хорошо бы было «вернуть всё назад».
Козырь «чёрного барона»
Но люди Врангеля следили за его передвижениями в СССР и выяснили, что все его интересные попутчики и представители советской интеллигенции были кадровыми чекистами. Тем не менее, делиться своими открытиями барон не спешил. Лишь после прекращения финансирования великим князем Николаем Николаевичем, который предпочитал вкладывать деньги в бессмысленные теракты Кутепова, и последующего за этим отказа английского правительства в помощи, Пётр Врангель решился на открытое выступление.
8 октября 1927 года, в популярном за границей журнале «Иллюстрированная Россия» печатается статья журналиста Бурцева о путешествии Шульгина, под говорящим названием «В сетях ГПУ». Бурцев писал:
«Провокаторы знали, что В. В. Шульгин будет писать воспоминания о своей поездке в Россию, и они высказали ему опасение, как бы он, не знакомый хорошо с условиями русской жизни, не сделал в книге каких-нибудь намёков, которые помогли бы ГПУ расшифровать его поездку. Поэтому они просили, чтобы он перед печатанием своих воспоминаний дал бы им возможность просмотреть рукопись своей книги. В. В. Шульгин, конечно, на это согласился и, таким образом, его воспоминания перед печатанием были проредактированы в Москве в ГПУ».
Спустя почти месяц, в том же издании вышло и интервью чёрного барона, где он вспомнил «заслуги» Николая Николаевича и Александра Кутепова, которые своими действиями лишили белое движение последних шансов на существование: «Невиданные по своей чудовищности приёмы ГПУ усыпили многих. Разве из-за того, что неспособный начальник проиграл бой, бросив свои части в наступление, не произведя должной разведки, не обеспечив этого наступления должными силами и средствами, следует заключить, что вечный принцип «лишь наступление обеспечивает победу» - неверен? Работа в России необходима и возможна. Мир начинает понимать, что большевизм - не только русское, но мировое зло, что борьба с этим злом есть общее дело. Внутри России зреют и крепнут здоровые силы. Несмотря на все пережитые испытания, я уверенно смотрю в будущее».
Последние фразы относились к англичанам и означали фактически: «Я знаю, что нужно делать, у меня в России есть связи и люди, нужны только средства».
Внезапная смерть
Вместо англичан на послание откликнулись немцы. В начале марте 1928 года к Петру Врангелю прибыл официальный представитель германского правительства. Пётр Николаевич прибегнул к блефу – пугал немца распространением красной заразы и заинтересованностью англичан во врангелевской организации.
Однако ответа Пётр Николаевич так и не получил. 18 марта у него резко поднялась температура. Зараза была идентифицирована лечащими врачами как «кишечный грипп». Но температура не сходила около месяца, что весьма необычно для гриппозных заболеваний. Вскоре она перетекла в интенсивный туберкулез. Мать генерала вспоминала впоследствии, что это были «тридцать восемь суток сплошного мученичества, он метался, отдавал приказания, пытался встать, делал распоряжения до мельчайших подробностей». Впоследствии, в результате вскрытия, в легких было обнаружено немереное количество палочек Коха. 25 апреля 1928 года, чёрный барон, последняя надежда белого движения, скончался в страшных мучениях, в возрасте 49 лет.
Разумеется столь неожиданная смерть, пришедшая за генералом в самом разгаре его контрреволюционной деятельности, не могла не вызвать толки и слухи об устранении Врангеля агентами ОГПУ. Первой об этом заявила парижская газета «Есhо dе Раris» на следующий день, после кончины: «циркулируют весьма упорные слухи о том, что генерал Врангель был отравлен, что якобы он «ещё недавно говорил одному из своих друзей, что ему следовало бы предпринять крайние меры предосторожности в отношении своего питания, так как он опасается отравления».
Эту точку зрения поддерживали и члены семьи Врангеля. По их версии, «отравителем» был неизвестный гость, гостивший в доме Врангелей накануне болезни. Якобы это был брат состоявшего при генерале вестового Якова Юдихина. Внезапный родственник, о наличие которого солдат ранее не говорил, был матросом советского торгового судна, стоявшего в Антверпене.
Причины столь скоропостижной смерти «чёрного барона», как его называли коммунисты, или «белого рыцаря» (в воспоминаниях его белых соратников) так и остаются тайной.
Две загадки. Или, мягче скажем, два темных пятна. Смерть и прозвище.
Отчего никогда почти не болевший 49-летний спортивный человек никак не смог справиться с навалившейся хворью, несмотря на консилиум лучших врачей?
Причем, с самого начала родня и близкие не верили разговорам о рядовой простуде. Все симптомы, весь ход болезни был страшным, отчаянным, экзальтированным. За 38 неистовых дней генерал, что называется, сгорел.
Но меня интересует не только клиническая сторона истории, но и слегка мистическая. Откуда взялось знаменитое прозвище Петра Николаевича – «черный барон», – известное в России каждому:
Белая гвардия, черный барон
Снова готовят нам царский трон?
Автор стихов Павел Григорьев, пишут комментаторы, подхватил в 1920 году уже гулявшее в народе словосочетание: эпитет «черный» связывают с военной формой Врангеля – черной черкеской с газырями, якобы бессменной одеждой генерала с 1918 года.
Ну, во-первых, носил он также и откровенно белую черкеску, а, во-вторых, я хочу предложить другую версию прозвища.
Петр Николаевич Врангель (так же, как и его родной брат Николай Николаевич – известнейший искусствовед начала ХХ века) был в родстве с Пушкиным: у них был общий предок, общий «африканский корень» – крестник русского царя, воспитанник и сподвижник Петра Великого Абрам Петрович Ганнибал. Из десяти детей царского арапа сын Осип стал дедом Пушкина, а дочь София – прапрабабушкой барона Врангеля. О молодых годах брата-искусствоведа (Николая, Коки) осталось много воспоминаний: художник Александр Бенуа называл его «африканцем». Под стать ему был и будущий генерал.
Вороные волосы, смуглая кожа, гордость и высокомерие натуры, некоторая капризность характера – все это работало на появление прозвища
Вороные волосы, смуглая кожа, на фоне которой особенно ярко смотрелись светлые белки глаз, гордость и высокомерие натуры, некоторая капризность характера, осознание 800-летней истории врангелевского рода – все это, я предполагаю, работало на появление прозвища, какие любят раздавать еще в училищах.
Черная черкеска, мне кажется, только завершила уже готовый образ. Но этот образ начал работать на судьбу генерала.
К середине 1920-х годов Врангелю (высочайшему, общепризнанному авторитету и герою, спасшему Белую армию от гибели в Крыму) удалось вырваться из-под тайной большевистской опеки над эмигрантскими организациями. Он сумел некоторое время вести секретную антибольшевистскую работу вместе с узким кругом своих единомышленников, и работа эта никаким образом не была подвержена чекистскому влиянию. Советская разведка получила о ней информацию с большим запозданием. Черный барон умел быть непроницаемым.
Для чего же генералу Врангелю понадобилась своя тайная организация и почему он скрывал ее от большинства соратников по Белой идее?
Проблема была деликатной. Положение Врангеля к 1925-1926 году было весьма неопределенным. Будучи Главнокомандующим Русской Армией и Председателем Русского Обще-Воинского Союза (РОВСа) , он формально подчинялся великому князю Николаю Николаевичу , но фактически в эти годы был отстранен от руководства РОВСом и от получения реальной информации о работе, которую эмиграция вела против СССР. Велась эта работа окружением великого князя – прежде всего, генералом Кутеповым , у которого с Врангелем были сложные, враждебные, почти черные отношения. После провала "Треста" (провокационной ГПУшной организации) генерал Кутепов (активно в "Трест" веривший) потерял значительную часть своей былой популярности в военно-эмигрантских кругах.
Поначалу Врангель и не пытался вести никакой самостоятельной работы, считая это, при формальном подчинении великому князю Николаю Николаевичу, неэтичным, однако он неоднократно знакомил Кутепова с документами, доказывающими, что тот полностью находится под контролем большевиков, но Кутепов отказывался признавать очевидное и свою работу продолжал. Врангелю пришлось пойти на создание собственной независимой организации для борьбы с большевизмом.
Был ли смысл советским агентам уничтожать удалившегося от дел и поселившегося в Брюсселе Врангеля? Был, поскольку остро стоял вопрос: кто следующий, после растерявшего популярность Кутепова, будет руководить русскими воинскими силами Зарубежья? В случае смерти престарелого и больного Николая Николаевича Врангель мог вполне реально взять антибольшевистскую работу в свои руки, и тогда вся его тайная работа могла обрести нежелательную актуальность.
Для большевиков лучше было бы беречь Врангеля и провоцировать дальнейшие конфликты внутри треугольника: Врангель – Кутепов – великий князь
И наоборот: если бы Врангель оставался по-прежнему в стороне, на отшибе политической деятельности, Москве он был бы неопасен. Лучше было бы беречь Врангеля и провоцировать дальнейшие конфликты внутри треугольника: Врангель – Кутепов – великий князь.
Непосредственной причиной смерти Врангеля стал интенсивный туберкулез в верхушке левого легкого. Поначалу речь шла о незначительном гриппе. Редко болевший Врангель уже шел на поправку, как вдруг развилась новая, страшная болезнь. И началась она сразу же после отъезда странного визитера.
История с этим таинственным посетителем и по сей день не до конца ясна. У Врангеля был денщик, вестовой Яков Юдихин, никогда за все годы верной службы ни единым словом не упоминавший о каком-либо своем брате. И вдруг в середине марта 1928 года появился этот якобы брат, назвавший себя матросом с советского судна, пришвартовавшегося в Антверпене. Приехал, мол, на денек в Брюссель проведать своего брата. Дозвольте переночевать? Дозволили. Пробыл брат один день, время проводил где-то не с Юдихиным и спешно уехал. А на следующий день Врангель смертельно заболел.
Болезнь протекала очень сложно – с высокой температурой. Лишь через полторы недели, после консилиума именитых врачей (Алексинский, Вейнерт, бельгийские специалисты), в огромном количестве обнаружили туберкулезные палочки. Весьма вероятно, именно матрос и подсыпал в пищу хозяина дома нечто, что сыграло решающую роль в развитии всего туберкулезного процесса.
Мать генерала писала после его кончины: «Тридцать восемь суток сплошного мученичества! Его силы пожирала 40-градусная температура».
Лечащему врачу Врангель возбужденно признавался: «Меня мучает мой мозг... Я не могу отдохнуть от навязчивых ярких мыслей... Мозг против желания моего лихорадочно работает... и я пишу все время приказы».
Начались нервные припадки. Его не смогли спасти.
Не странна ли вообще вся эта ситуация? Советский матрос, поехавший за границей из города в город, в 1928 году, чтобы повидать своего брата, да не простого, а служащего вестовым у лютого врага советской власти – и все это так запросто, не боясь быть заподозренным своим корабельным замполитом...
О подозрениях на отравление в одной из парижских газет было написано на следующий же день, но семья генерала не говорила о деталях ни слова, почему-то храня черное молчание.
По мнению историка Виктора Бортневского («Загадка смерти генерала Врангеля», СПб, 1996), в гибели была заинтересована не только советская разведка, но и враги генерала в самой эмиграции – сторонники линии Кутепова. В русском зарубежье всегда затушевывали ту борьбу, которая реально велась между разными флангами – литературно-политическими, религиозными, военными. Это легко понять: перед лицом единого советского врага диаспора хотела изображать собственное единство. А входя в подробности и обстоятельства жизни Врангеля последних лет, пришлось бы говорить о роли и позиции его оппонента генерала Кутепова – героя Белого движения, героя Галлиполи , благодаря которому русская армия сохранила свое ядро. После похищения его большевиками в 1930 году Кутепова еще больше возвеличили: мученик. И какая-либо критика в его адрес стала невозможна. По этой же причине, считал В.Бортневский, были положены в долгий ящик и подозрения о смерти генерала Врангеля.